Смертельно опасные решения - Райх Кэти

– Кто эта дамочка? – Голос звучал странно, словно он пытался всеми силами его изменить.

– Доктор Бреннан будет выкапывать твое сокровище, Лягуха. И ты собираешься сделать все, что в твоих силах, чтобы оказать ей содействие, не так ли?

– Пф-ф-ф. – Ринальди резко выдохнул воздух сквозь зубы. Как и ноздри, края губ побледнели от напряжения.

– И ты будешь таким же паинькой, как труп в морге, правда, ведь?

– Давай, на хрен, не тяни, переходи прямо к сути.

– Упоминание о морге вовсе не случайно, Лягуха. Это сравнение может иметь смысл, если ты вдруг решил подшутить над нами.

– Я и в мыслях не держу подобного дерьма. Здесь на самом деле есть парочка парней, которым пришлось навечно прикусить язык. Давай поскорее покончим с этим чертовым представлением.

– Что ж, давай, – примирительно согласился Клодель. Ринальди резко встряхнул костлявыми пальцами, отчего наручники, сковывавшие его запястья, громко задребезжали.

– Обогните здание и найдите грязную тропинку справа.

– Звучит вроде бы правдоподобно, Лягуха.

Лягуха. Еще одно весьма точное прозвище, подумала я, вслушиваясь в странный, квакающий голос Ринальди.

Клодель вышел из машины и показал большой палец Куикуотеру, стоявшему у фургона криминалистов в десяти метрах т нас. Я повернулась, чтобы посмотреть, и перехватила пристальный взгляд Ринальди, словно он пытался расшифровать мой генетический код. Когда наши глаза встретились, он не отвернулся, продолжая глазеть на меня. Я тоже не отвела взгляда.

– У вас какие-то вопросы ко мне, мистер Ринальди? – поинтересовалась я.

– Странная работа для дамочки, – произнес он, по-прежнему не прерывая визуальный контакт.

– Просто я сама довольно странная дамочка. Однажды я пописала в бассейн Сони Барджера. – Я не имела ни малейшего представления, есть ли бассейн у бывшего президента «Ангелов Ада», но прозвучало это очень даже неплохо. Кроме того, упоминание о Барджере, по-видимому, разозлило Лягуху.

Прошло несколько секунд, потом Лягуха выдавил неестественную улыбку, слегка встряхнул головой и потянулся, чтобы потушить сигарету в маленьком желобе между передними сиденьями. Наручники соскользнули, и я заметила две вытатуированные молнии на его предплечье, а над ними слова: «Плохие парни».

Клодель вернулся в машину в сопровождении Куикуотера, который, не промолвив ни слова, сел за руль. Мы объехали дом и стали углубляться в лес. Ринальди молча смотрел в окно, без сомнения, пребывая во власти своих собственных ужасающих демонов.

Указанная им дорога представляла собой всего лишь две колеи. Машины и фургон следственной группы с трудом ползли за нами через растительную слякоть и грязь. В одном месте Куикуотеру и Клоделю пришлось даже выйти и убрать поваленное на тропу дерево. Они вспугнули парочку метнувшихся в сторону белок, когда растаскивали уже начавшие гнить ветки.

Вернулся Куикуотер, насквозь взмокший от пота и с грязными до колен брюками. А вот Клодель совсем не испачкался. Он вел себя так, словно присутствовал на официальном приеме, где каждый приглашенный обязан явиться в смокинге. Мне вдруг пришло в голову, что Клодель мог бы выглядеть подтянутым и опрятным, даже если бы разгуливал в одном нижнем белье, но потом я засомневалась, что он вообще способен на такое.

Клодель лишь ослабил галстук на целый миллиметр и постучал в окно со стороны Ринальди. Я открыла дверь, но Лягуха никак не отреагировал, продолжая пыхтеть сигаретой.

Клоделю пришлось постучать еще раз, и только тогда Лягуха соблаговолил нажать на ручку. Дверь распахнулась, и наружу вырвался столб дыма.

– Потуши-ка эту дрянь, у нас нет с собой противогазов. Твои клетки памяти еще функционируют, Лягуха? Ты узнаешь местность? – поинтересовался Клодель.

– Они здесь. Вам надо только, черт вас побери, заткнуться и дать мне возможность осмотреться.

Ринальди вылез из машины и стал смотреть по сторонам. Куикуотер окинул меня еще одним из своих коронных ледяных взглядов, пока наш информатор осуществлял визуальный обзор окрестностей. Я сделала вид, что ничего не заметила, и сосредоточилась на собственном осмотре.

Когда-то это место использовалось как мусорная свалка. Вокруг в несметном количестве валялись пустые консервные банки и пластиковые упаковки, бутылки из-под пива и вина, старые матрасы и ржавые контейнеры. На земле виднелось множество едва заметных оленьих следов, исчезавших за ближайшими деревьями.