Телохранитель для невесты - Герритсен Тесс

Он заехал за угол и покатил дальше.

Это дело может подождать. Самая обычная зачистка, несложное дельце, которое можно будет провернуть, когда выдастся свободная минута. Пока же ему предстоит закончить другую, более важную работу. В его распоряжении всего одна неделя.

Он поехал дальше, в направлении города.

Ровно в девять утра появилась охрана, чтобы вывести Билли «Снежного человека» Бинфорда из тюремной камеры.

Его адвокат, Альберт Дарьен, уже ждал своего клиента. Через отделявшую их плексигласовую перегородку Билли разглядел мрачное выражение лица Дарьена. Все понятно: новости его ждут не самые хорошие. Билли сел напротив адвоката. Охранник стоял достаточно далеко и не мог слышать их разговор, но Билли был слишком опытен, чтобы говорить открыто. Конфиденциальность отношений адвоката и клиента — полная чушь. Если федералам или окружному прокурору приспичит взять человека за жабры, им ничего не стоит повсюду насажать жучков, подслушивая кого угодно, даже священника, исповедующего заключенного. Это просто возмутительно, как они нарушают права граждан.

— Привет, Билли! — поздоровался Дарьен через переговорное устройство. — Как с тобой обращаются?

— Как с турецким султаном. Как, черт побери, по-твоему, тут со мной могут обращаться? Ты задолжал мне несколько услуг, Дарьен. Телевизор. Мне нужен свой, личный телевизор.

— Билли, у нас проблемы.

Билли не понравился тон, каким Дарьен произнес эту фразу.

— Какие проблемы? — спросил он.

— Этот старый осел Лиддел отказывается обсуждать признание вины. Уперся и требует передачи дела прямо в суд. Любой другой окружной прокурор не стал бы этим заморачиваться, но я думаю, что Лиддел хочет использовать твое дело в качестве трамплина, чтобы усесться в губернаторское кресло.

— Лиддел собрался баллотироваться в губернаторы?

— Официально он пока еще об этом не заявлял. Но если он упечет тебя за решетку, то, думаю, это дельце у него выгорит. Честно тебе скажу, Билли, у него на тебя есть всего выше крыши. Хватит с лихвой, чтобы «закрыть» тебя.

Билли подался вперед и посмотрел на адвоката через плексигласовую перегородку:

— Я именно за это тебе и плачу. Так какого черта ты не можешь взять ситуацию под контроль?

— У них там на тебя горы компромата. Хобарта сделали свидетелем обвинения.

— Хобарт подонок. Облить его грязью, чтобы потом не отмылся, — пара пустяков.

— Они разжились документами поставок. Это все есть на бумаге, Билли.

— Отлично, тогда попытайся еще раз провернуть добровольное признание вины. Все, что угодно. Лишь бы ты как можно скорее вытащил меня отсюда.

— Я же сказал тебе, Лиддел слышать не желает ни о каком добровольном признании.

Билли замолчал, но через несколько секунд, понизив голос, добавил:

— О Лидделе можешь не беспокоиться. О нем позаботятся.

Дарьен удивленно уставился на своего клиента:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты только добейся для меня признания. О Лидделе не беспокойся. Я сам займусь…

— Я не хочу ничего слышать об этом, — сказал Дарьен. Его руки заметно подрагивали. — Я ничего не хочу знать, ты понял?

— Тебе и не нужно ничего знать. Я все сделаю сам, без тебя.

— Не вмешивай меня в это дело.

— От тебя, Дарьен, требуется лишь одно: чтобы ты не довел это дело до суда. Ты меня понял?

— Понял, понял. — Дарьен нервно посмотрел на охранника, который не проявлял никакого интереса к их разговору. — Я попытаюсь.

— Смотри! — предупредил его Билли, и его губы растянулись в неприятной ухмылке. — На следующей неделе все будет по-другому. Окружной прокурор первым с радостью согласится обсудить добровольное признание вины.

— Это с какой стати? Что случится на следующей неделе?

— Ты же не желаешь ничего знать.

Дарьен сделал глубокий вдох и кивнул:

— Ты прав. Я ничего не желаю знать.

Нину разбудило буханье ритмичной танцевальной музыки. Даниэлу она нашла внизу. Та лежала на полированном полу зала для аэробики и старательно выполняла упражнения. Этим утром на Даниэле было блестящее розовое трико. Ее стройные ноги грациозно взлетали вверх в такт энергичной музыке. Какое-то время Нина восхищенно наблюдала за ней, зачарованная легкостью движений красивого, тренированного тела. Даниэла старательно работала над собой. Практически ничем другим она не занималась.