Змееед - Суворов Виктор

— Поезд днем приходит.

— А в чем разница? Люська, ты мне лопухов на хвосты поставишь, пойдешь завлекалкой-отвлекалкой. Товарищ Холованов, только Людмил Палну нарядить надо и разукрасить.

— Нарядим. Разукрасим. У меня в Большом театре свои люди. Только как, Змееед, ты курьеров узнаешь?

— Они явно в вагоне № 6. Это всегда лучший вагон. Проводник открывает ту дверь, которая ближе к голове поезда. Встану у того самого места, где вагон остановится.

— Как же ты узнаешь место, где он останавливается?

— Ты, товарищ Холованов, простых вещей не секёшь. Смотреть надо, где на рельсах окурки густо набросаны. Это место сцепки вагонов. А чуть левее будет дверь.

— А потом?

— Ярославль — последняя остановка перед Москвой. Народу в Ярославле выйдет совсем немного. Это же не пригородная электричка. Это поезд очень дальнего следования. Люди издалека едут в Москву или через Москву еще дальше. Кто же из Сибири, с Дальнего Востока, с Колымы в Ярославле сходить будет? Так что сходящих — немного. Курьеров в поезде — трое. Значит, три чемодана. Им лишнего не надо, но и малым не обойдешься. И один чемодан с товаром. Он может быть таким же по размеру, но может быть и меньше. Но он очень тяжелый. С легким нет смысла людей гонять туда-сюда. Итак, выходят два мужика с четырьмя чемоданами. Третий, который дальше в Москву едет, им обязательно поможет. И еще: они вооружены. И это может быть заметно, если дождя не будет, если они не в плащах.

— Ладно, хорошо, ты их узнал и сообразил, какой из чемоданов надо тяпнуть. Но как, украв тяжеленный чемодан на почти пустом перроне, будешь убегать от троих вооруженных мужиков?

Рассмеялся Змееед. Люське подмигивает. И та от смеха заходится.

— Никуда, товарищ Холованов, угол рубанув, убегать не надо. Я на месте стоять буду. Я буду им улыбаться нагло. Так, Люська?

— Так, Змееед.

— Хорошо. Вам из погреба виднее. Только у нас, братцы, проблема. И очень большая.

— И в чем же, товарищ Холованов, проблема?

— В том проблема, что золото везут товарищу Ягоде, а товарищ Сталин строго настрого запретил любую работу против товарища Ягоды. Если перехватим, мы станем не только врагами Ягоды, но и самого Сталина.

— Почему Сталин против Ягоды работать не разрешает?

— Это я вам потом растолкую. Но дело обстоит именно так: мы станем врагами и Ягоды, и Сталина. Что делать будем?

— Будем, товарищ Холованов, работать. Выхода нет. Иначе нас Ягода все равно по одному передушит.

7

Завершился показ новой формы. Доволен товарищ Ягода. Выходят молодцы строевым шагом.

Буланов Павел Петрович улыбнулся Железному Генриху и вроде даже и подмигнул:

— Лейб-кампания.

Железный Генрих шутку оценил. Улыбнулся и повторил:

— Лейб-кампания.

Глава 9

1

— Дождь будет. И очень сильный.

— Почему, Змееед, так думаешь?

— А ты, товарищ Холованов, в небо посмотри. Облака на горы и башни похожи.

— И что?

— А то, что врежет.

— Ладно, предсказатель, посмотрим, на что способен. К делу готов?

— Готов.

— Люсь, завлекалка-отвлекалка, готова?

— Готова.

— Иди, Змееед, первым.

2

Ярославль — это место, в котором веками вершилась великая история Земли Русской. Тут люди жили всегда. За тысячи лет до того, как Ярослав Мудрый в 1010 году заложил на берегу Волги город своего имени. Символ Ярославля — медведь с золотой секирой в лапе. Медведь — это не просто сила, но сила в единстве с осторожностью, предусмотрительностью, хитростью.

Нас с вами занесла нелегкая в славный город Ярославль в 6 часов 19 минут хмурого утра 30 августа 1936 года, прямо на вокзал станции Ярославль-Главный. От Ярославля-Главного до Северного вокзала Москвы 282 километра. Это последняя остановка курьерских поездов, идущих в Москву с Урала, Сибири, Дальнего Востока. Нас угораздило тут оказаться в тот самый момент, когда, прогромыхав по мосту через Волгу, к третьей платформе плавно подкатывает курьерский поезд «Хабаровск — Москва». Курьерские от обыкновенных пассажирских отличаются тем, что идут с огромной скоростью, делая остановки только в больших городах. Расписание составляют так, чтобы все остальные поезда — товарные, пассажирские, арестантские, почтовые, пригородные — уступали путь курьерским.

На станции Ярославль-Главный 39 путей и четыре платформы — одна высокая боковая и три островных.