Хранитель смерти - Герритсен Тесс

— А вот еще одна деталь, объединяющая двух убитых.

Пораженные Джейн и Фрост одновременно ахнули. Понять характер повреждения, показанного на снимке, они могли и без рентгенолога.

— Обе большие берцовые кости убитой повреждены, — пояснила Маура. — Каким-то тупым инструментом. Возможно, молотком, а возможно, монтировкой. О небольших ударах, задевших голени, можно и не говорить. А вот эти повреждения были тяжелыми и наносились умышленно, с намерением сломать конечность. На обеих больших берцовых костях имеются поперечные диафизарные переломы, при этом осколки вонзились в мягкие ткани. Боль наверняка была невыносимая. И уж конечно она не могла ходить. Даже представить трудно, как она страдала в последующие дни. Вероятно, у нее началось заражение, попавшее через открытые раны в мягкие ткани. Бактерии проникли в кость, а в итоге и в кровь.

Джейн посмотрела на Мауру.

— Ты сказала — «дни»?

— От этих переломов она не могла умереть. Во всяком случае, сразу.

— Но, может быть, ее сначала убили. Вероятно, это посмертные увечья.

«Пожалуйста, пусть они будут посмертными, а не такими, как я это себе представляю», — взмолилась про себя Риццоли.

— К сожалению, должна сообщить, что она была жива, — возразила Маура. — По меньшей мере еще несколько недель. — Доктор Айлз указала на рваный контур, который окружал перелом, словно облако белого дыма. — Это костная мозоль. Признак заживления кости, который не может возникнуть за ночь или даже за несколько дней. Для такого заживления требуются недели.

Недели, проведенные в страданиях. Недели, когда этой женщине наверняка казалось, что лучше умереть. Джейн вспомнила о других снимках, висевших на этом же негатоскопе несколько раньше. Вспомнила раздробленную ногу еще одной женщины, перелом, очертания которого скрадывал туман заживающей кости.

— Совсем как у Госпожи Икс, — проговорила она.

Маура кивнула.

— Ни ту, ни другую не убили сразу же. Обе страдали от боли в изувеченных нижних конечностях. Обе прожили еще какое-то время. А это означает, что кто-то снабжал их едой и водой. Кто-то поддерживал в них жизнь довольно долго, иначе на этих снимках не было бы признаков заживления.

— Убийца один и тот же.

— Манера уж слишком похожа. Это характерно для него. Сначала он калечит — возможно, чтобы жертвы точно не смогли убежать. Затем в течение многих дней кормит их. И они живут.

— И что же, черт возьми, он делает все это время? Общается с ними и радуется?

— Я не знаю.

Уставившись на раздробленную кость, Джейн ощутила вспышку боли в собственных ногах — всего лишь намек на страшные муки, которые вытерпела убитая.

— Знаешь, — тихо призналась она, — в тот вечер, когда ты первый раз позвонила мне по поводу Госпожи Икс, я подумала, что это какое-то давнее убийство. Какой-нибудь висяк. И что преступник давно уже умер. Но если в машину госпожи Пульчилло это тело подбросил именно он…

— Он все еще жив, Джейн. И находится здесь, в Бостоне.

Входная дверь распахнулась, и какой-то седовласый джентльмен, войдя в вестибюль, принялся завязывать на себе хирургический халат.

— Доктор Ванденбринк? — обратилась к нему Маура. — Я доктор Айлз. Рада, что вы смогли приехать.

— Надеюсь, вы еще не начинали.

— Мы дожидались вас.

Мужчина приблизился, чтобы пожать ей руку. На вид ему было лет шестьдесят с небольшим; он казался тощим, как скелет, однако его сильно загорелое лицо и энергичная походка были признаками не болезненной, а здоровой худобы. Пока Маура представляла присутствующих друг другу, этот человек даже не взглянул на Джейн и Фроста — все его внимание было сосредоточено на столе, где лежала убитая; ее изогнутая фигурка, к счастью, покоилась под простыней. Было ясно, что вошедшего мертвые интересуют больше, чем живые.

— Доктор Ванденбринк работает в Музее Дрентс в Ассене, — сообщила Маура. — Вчера вечером он прилетел из Нидерландов только ради этого вскрытия.

— А это она? — спросил доктор Ванденбринк, по-прежнему не отводя взгляда от накрытого простыней тела. — Давайте же посмотрим на нее.

Маура передала ему пару перчаток, и оба доктора обтянули пальцы латексом. Маура взялась за простыню, и, пока она откидывала ее, Джейн внутренне готовилась к страшному зрелищу.

На столе из нержавеющей стали под разоблачительно яркими лампами обнаженное скрученное тело напоминало кривую обуглившуюся ветку. Но именно это застывшее в предсмертном крике лицо, темное, блестящее, словно выкрашенное черной сажей, будет неотступно преследовать Джейн.