Призрак - Харрис Роберт

— Господи! — воскликнул Лэнг. — Что еще за «разумные основания»?

— Этого не случится, — успокоил его Кролл.

— Вы все время твердите одно и то же, — раздраженно сказала Рут. — Но может произойти самое худшее.

— Да, может произойти самое худшее, но этого не случится, — взмахнув руками, ответил Кролл. — Два данных заявления вполне совместимы друг с другом.

Он позволил себе одну из своих улыбок и повернулся к Лэнгу:

— Тем не менее до окончательного урегулирования дела я, как ваш адвокат, категорически рекомендую вам не путешествовать в страны, признающие юрисдикцию Международного суда. Если двое из трех судей решат порисоваться в правозащитной кампании, они могут выдать ордер на арест, и вас поймают.

— Насколько я знаю, — сказал Лэнг, — почти каждая страна признает Международный уголовный суд.

— Америка не признает.

— А кто еще?

— Ирак, — ответил Джош, — Китай, Индонезия, Северная Корея.

Мы ждали, что он продолжит перечень, но парень замолчал.

— И это все? — спросил Лэнг. — Значит, все остальные страны признают юрисдикцию Гааги?

— Нет, сэр. Израиль не признает. И некоторые скверные режимы в Африке.

— Кажется, что-то происходит, — сказала Амелия.

Она нацелила пульт на телевизор.

* * *

Мы напряженно наблюдали, как испанский главный обвинитель — вся из тяжелых черных локонов и ярко-красной губной помады, словно кинозвезда в серебристых бликах фотовспышек, — объявляла публике, что этим утром она санкционировала расследование по делу бывшего британского премьер-министра Адама Питера Бенета Лэнга, которому инкриминировались преступления по статьям семь и восемь Римского статута Международного уголовного суда от 1998 года. Точнее, все остальные наблюдали за ней, пока я следил за Лэнгом. «АЛ — абсолютная концентрация внимания», отметил я в блокноте, притворяясь, что записываю слова обвинителя. На самом деле меня интересовал лишь мой клиент, и я выискивал в его поведении какие-то особые моменты, которые мог бы использовать позже.

«АЛ протянул руку к Р: она не отреагировала. Он посмотрел на нее. Взгляд одинокого озадаченного человека. Убрал руку. Снова смотрит на экран. Покачал головой. Главный обвинитель сказала: «Был ли это единичный инцидент или часть систематического образа действий?» АЛ вздрогнул. Гнев. ГО: «Правосудие должно быть равным для богатых и бедных, для властных и слабых людей». Крики на экране: «А что вы можете сказать о террористах?»

Я никогда прежде не видел моих клиентов в минуты реального кризиса. И теперь, разглядывая Лэнга, я вдруг понял, что мой любимый всеохватывающий вопрос: «Какие чувства вы испытывали при этом?» — был довольно грубым инструментом, подчас непригодным для работы с людьми. В течение нескольких минут, пока обвинитель объясняла подробности юридической процедуры, на заостренном лице Лэнга проходила быстрая смена эмоций — такая же мимолетная, как тени облаков, мелькавшие весной на склоне холма: изумление, ярость, обида, пренебрежение, отчаяние, вина… Как распутать их клубок? И если Лэнг не мог описать, что чувствовал сейчас (хотя и чувствовал это), то почему я ожидал от него воспоминаний о событиях десятилетней давности? Похоже, мне придется создавать за него даже реакцию на речь обвинителя. Чтобы сделать ее правдоподобной, я буду вынужден упрощать определенные моменты. Мне нужно будет использовать свое воображение. В конечном счете, я начну обманывать читателей.

Главный обвинитель зачитала концовку своего заявления, кратко ответила на два вопроса из зала и гордо сошла с трибуны. На полпути к выходу она остановилась в грациозной, отрепетированной для видеокамер позе, вполоборота повернулась к объективам под шквалом новой снежной бури фотовспышек и, еще раз явив миру свой великолепный орлиный профиль, удалилась из зала. Экран переключился на воздушный обзор особняка в обрамлении леса, озера и океана. Планета ожидала появления Лэнга.

Амелия приглушила звук. Внизу начинался трезвон телефонов.

— Ну, что же, — прервав безмолвие, резюмировал Кролл. — В ее речи не было ни одного нюанса, которого бы мы не ожидали.

— Да, — сказала Рут. — Вы прекрасно потрудились.

Кролл сделал вид, что не заметил ее реплики.

— Адам, мы должны немедленно отправиться в Вашингтон. Мой самолет ожидает в аэропорту.

Лэнг все еще смотрел на экран.