Тонкий расчет - Шелдон Сидни

На следующей неделе в «Вашингтон трибюн» появилась еще одна сенсация:

Полмесяца спустя «Вашингтон трибюн» напечатала еще одну разоблачительную статью:

Дверь Овального кабинета с шумом распахнулась. На пороге стояла Джан.

– Ты видел утреннюю газету?

– Да, но…

– Как ты мог сделать это, Оливер? Как ты…

– Да погоди же! Неужели не видишь, что творится, Джан? За всем этим стоит Лесли Стюарт. Уверен, она просто-напросто подкупила эту женщину! Пытается отплатить за то, что я бросил ее ради тебя! И сумела своего добиться! Надеюсь, этим все и ограничится!

– Оливер, – почти прокричал в трубку сенатор, – мне нужно поговорить с тобой. Буду через час!

– Я дома, Тодд.

Горничная провела Дэвиса в малую библиотеку. Оливер почтительно поднялся.

– Доброе утро.

– Да уж, «доброе», ничего не скажешь! – взорвался сенатор. – Эта баба не успокоится, пока не уничтожит нас!

– Не думаю. Она лишь…

– Все читают ее чертов бульварный листок, а люди охотно верят любой «утке», особенно если речь идет о таких, как мы с тобой!

– Тодд, все обойдется и…

– Ничего не обойдется! Неужели не слышал вчерашний репортаж WTE? Они провели опрос, кто будет следующим президентом! Ты в самом конце списка! Лесли Стюарт тебя достанет! Нужно остановить ее! Как это говорится: «Фурия в аду ничто в сравнении с брошенной женщиной!»[^11]

– Вы забываете другое изречение, Тодд, о свободе печати. Мы ничего не можем сделать.

– Можем, – возразил сенатор Дэвис, оценивающе оглядев зятя.

– О чем вы?

– Садись и слушай. Эта дрянь до сих пор в тебя влюблена. И наказывает тебя за все, что ты с ней сделал. Никогда не спорь с теми, кто тоннами расходует типографскую краску. Советую тебе кончить дело миром.

– Но как?!

Сенатор многозначительно воззрился на ширинку Оливера.

– Поработай головой.

– Постойте, Тодд, не хотите же вы, чтобы…

– Я всего лишь предлагаю немного охладить дамочку. Пусть знает, как ты страдаешь по ней. Говорю же, она до сих пор тебя любит. Иначе не вытворяла бы такого.

– И что прикажете с ней делать?

– Начни по новой, мальчик. Навешай ей лапши на уши, ублажай как можешь. В пятницу вечером ты даешь ужин для государственного департамента. Пригласи ее. Из кожи вон лезь, но останови эту мегеру.

– Не знаю, смогу ли…

– А мне все равно, как ты это сделаешь. Отвези в уютное гнездышко, где вы могли бы поболтать с глазу на глаз. У меня в Виргинии загородный дом. Уединенное местечко. Я улетаю на уик-энд во Флориду и попросил Джан составить мне компанию. – Он вытащил из кармана ключи и клочок бумаги и протянул зятю. – Тут план местности и ключи от дома.

– Иисусе! – охнул Оливер, ошеломленно глядя на тестя. – Вы… вы все успели продумать заранее? Но что, если она не… не захочет? Откажется ехать?

– Захочет, не сомневайся. – Сенатор поднялся. – Увидимся в понедельник, Оливер. Желаю удачи.

После ухода сенатора Оливер еще долго не двигался с места. Снова поступить с Лесли, как последний подлец? Он не вынесет этого, просто не вынесет!

Вечером, переодеваясь к ужину, Джан сказала:

– Оливер, папа просил меня поехать с ним во Флориду на уик-энд. Он должен получать там какую-то награду и скорее всего хочет похвастаться перед всеми своей дочерью. Ты не будешь против, если я поеду? Правда, в пятницу ужин для членов госдепа… Наверное, лучше бы остаться, но…

– Нет-нет! Поезжай, конечно. Но помни, я буду скучать.

Оливер не лгал и на этот раз. Ему действительно будет не хватать Джан. Как только он уладит этот скандал с Лесли, надо будет проводить с женой больше времени.

Лесли разговаривала по телефону, когда в кабинет ворвалась взъерошенная секретарша:

– Мисс Стюарт!

– Вы что, не видите, я…

– Президент Рассел на третьей линии!

– Вот как? – улыбнулась Лесли и бросила в трубку: – Прошу прощения, перезвоню позже. – И снова скривив губы в усмешке, нажала клавишу третьей линии, – Алло?

– Лесли?

– Привет, Оливер. Или следует обращаться к тебе «мистер президент»?

– Можешь называть меня, как тебе заблагорассудится, – беспечно ответил он.

Наступило неловкое молчание.