Бредень - Андерсон Лин

Рона попыталась не отвлекаться от работы, но не тут-то было. К пяти часам она истомилась, снедаемая отчаянием пополам со страхом. Она должна что-то предпринять.

Когда Билл Уилсон поднял трубку, Рона, заикаясь, поведала ему о том, как познакомилась на вечеринке с неким Гейвином Маклином, который сказал, что знает Билла, и вот ей пришла мысль…

– Что это ты – проверяешь через меня своих поклонников?

Она постаралась ответить как можно беззаботнее:

– А через кого еще мне их проверять?

– Так чего же ты от меня хочешь?

– Он сказал, что сотрудничает с полицией.

– Ну?

– Это правда?

Повисла секундная пауза.

– Да. Хотя он не должен был об этом упоминать. Наверное, старался произвести впечатление.

Она через силу рассмеялась.

– Гейвин Маклин – владелец компании «Сайбер Энджелз». Специализируется на сетевой слежке. Анализирует содержимое жестких дисков, отслеживает сетевых мошенников, идентифицирует хакеров, все такое. Он работает с нами по делу педофилов.

– Хорошо. Спасибо. – У нее камень свалился с души, а Билл поинтересовался:

– Ты что, решила поменять мужчину своей жизни?

– Ну…

– Жаль. Мне нравился Шон. И саксофонист он хороший.

Слава богу, он не стал ждать ее ответа.

В свете того, что сказал Билл, и то сообщение, и появление Гейвина у Галереи современного искусства выглядели вполне невинными. Если Гейвин помогает полиции разорвать педофильскую сеть, то перехватывает корреспонденцию, имеющую отношение к делу. Это очевидно. А что касается галереи. Почему, позвольте спросить, ему нельзя встретиться там с молодым человеком? Он дядя двоих племянников, он сам ей говорил.

В этот момент Тони просунул голову в дверь, заставив ее подскочить.

– Хотел спросить, можно ли уже идти?

– Конечно. Я все тут уберу и закрою.

Рона услышала, как за ним захлопнулась наружная дверь лаборатории, и затем настала тишина. Она убрала все со стола и разложила по местам. Если Гейвин позвонит вечером, она объяснит, что они не могут пока увидеться. Ей нужно разобраться с Шоном, прежде чем отдаться очередному увлечению.

По дороге домой она заехала в библиотеку, пошла в справочный зал и взяла там каталог университетов. Оттуда она стала выписывать названия и телефоны всех крупных университетов, имеющих факультеты геологии.

Что же ей делать с этим списком? Звонить по каждому номеру и осведомляться, числится ли среди преподавателей некий мистер Хоуп?

Она отложила ручку, зная, что этот способ ей не подходит. Если она найдет мистера Хоупа, он догадается, зачем она с ним связалась. Если бы она была приемной матерью и неизвестная женщина стала бы ей названивать, расспрашивать о своем ребенке, то как бы она себя чувствовала? Она бы до смерти испугалась, решив, что ее сына хотят у нее отнять.

Ощущение безнадежности захлестнуло ее. Все напрасно. Поздно. Слишком поздно.

Подошла библиотекарь. Рона заставила себя поднять голову и согласиться, что время позднее, библиотека закрывается и ей пора домой. Сунув листок бумаги в карман, она ушла.

33

Билл Уилсон знал, что это его единственный шанс, и в напоминаниях не нуждался.

– Вы уверены, сэр?

– Исполняйте, Дженис.

– Шеф этого не одобрит.

– Я беру его на себя, констебль.

– Хорошо, сэр.

Дженис очень странно на него посмотрела. Не потому, что он усложнял ей жизнь, а потому, что она беспокоилась о нем.

– Просто скажите им, чтобы искали.

– Скажу, сэр.

Почти целый день он провел в офисе, разбирая бумаги, которые скопились у него с начала расследования. Когда позвонила доктор Маклеод, он на мгновение даже растерялся. Все было не в стиле Роны – и просьба, и манера, в которой она ее излагала. Это заставило его задуматься.

Он, конечно, не обрадовался бы, если бы Гейвин Маклин разболтал кому-нибудь о своей работе по заказу полиции. Хватило с них и того шума, который наделала публикация Коннелли. Она едва не поставила крест на всем расследовании.

Проклятье! Жаль, если Рона бросила своего ирландца. Какой сегодня пошел неуживчивый народ, думал он. Не то что они с Маргарет. Двадцать четыре года. И, Бог свидетель, у нее было достаточно причин бросить его, при той-то жизни, которая выпадает на долю жены полицейского.

Это расследование сидело у Роны в печенках. И у него тоже. Проело всю плешь.

Он позвонил Дженис, радуясь, что не отправил ее в Фолблер.

– Дженис!