Змееед - Суворов Виктор

Это я вам сообщаю с соблюдением приличий речи. Тем, кого принимают в круг посвященных, объясняют более простым и понятным языком.

У чекиста высокого ранга жуткая жизнь. По лезвию ходит. Не угоди начальству, соверши ошибку — вылетишь к чертям, если живым оставят. У чекиста высокого ранга огромная ответственность. У него нет времени на личную жизнь.

Так почему бы…

Советский золотой червонец из оборота изъяли. Но не полностью. Хранят люди под матрасами, хранят в тайниках под порогами, в глиняных горшках под яблонями. А чекисты за этим добром охотятся и выгребают. Кое-что к рукам липнет.

Вход в катран — один золотой червонец. И это все. Больше платить ни за что не надо. Пей, ешь, веселись, с девочками кувыркайся. Но главное — это, конечно, игра. Тут играют по-крупному. Играют на червонцы, на запрещенные американские доллары и британские фунты.

Не поскупились нэпманы на мебель. Столы орехового дерева под зеленым сукном. Рулетка из Монте-Карло пароходом доставлена. Комнаты для девушек убраны никак не хуже, чем в лучших домах Парижа.

Правило клуба: тут нет воинских званий. Сюда нельзя в форме со знаками различия. Тут никто никого не называет не только по занимаемым должностям, но даже и по фамилиям. Тут только имена или даже только шутливые клички. Это чтобы никто никого своим служебным авторитетом не давил. Тут все равны.

Бросил Павел Петрович звонкий, огнем горящий золотой в услужливо подставленную шляпу катранщика, сел за стол, расстегнул ворот, принял стопочку и взял карты в руки.

Глава 14

1

Во время составления акта о содержании вскрытого сейфа Свердлова Холованов шутил и смеялся. Теперь все формальности завершены, сокровища надежно спрятаны, охрана снята, рабочий день закончен. Холованов вернулся на свою плавучую базу, и теперь ему не до смеха и не до шуток.

Вскрытие сейфа он предложил только ради того, чтобы найти там документы на Ягоду. Возможное обнаружение сокровищ — это только повод.

Но в сейфе действительно оказались сокровища. И только они. Это была последняя надежда раздобыть козырную карту против Ягоды.

— Что делать будем, Сей Сеич?

— Если бы я знал…

— Принимаю идеи, даже самые бредовые. Есть такие?

— Бредовые, понятно, есть.

— Ну так давай!

— Змееед вместо Сыроежки подсунул Генриху какую-то другую девчонку.

— Ну.

— Нам бы ее найти.

— Зачем?

— Заявили бы товарищу Сталину, что Ягода девушек молоденьких ворует и содержит неизвестно где. Тем самым бросает тень на НКВД и Коммунистическую партию. Если буржуины узнают, позор Советскому Союзу на весь мир!

— Эй, так идея-то не бредовая, а самая что ни есть подходящая! Что же ты раньше… А как звали ее?

— Не знаю. У Змеееда бы спросить, он дело ее изучал, он знает. Да только где сейчас Змееед?

— Змееед найдется, а вот ты мне скажи, где Ягода может девчонку прятать?

— Ну, уж явно не тюрьме. Никто об ее аресте знать не должен. Остается — где-нибудь у себя на даче или в Кремле. На даче трудно. А в Кремле самое место. У Свердлова личная тюрьма была в цоколе прямо под его кабинетом. Почему не там? Охранять ее женщины должны. У тебя, Дракон, среди женского персонала Большого Кремлёвского дворца должна быть агентура.

— Среди женского, говоришь?

— Ага.

— Среди женского есть.

2

Генрих — он, конечно, Железный, но даже и металл устает. Так это и называется — усталость металла. Устал Генрих. Сколько ночей бессонных, сколько нервов. Надо себя щадить. Надо отдыхать. Сегодня он вернулся в Коммунарку рано. Разделся, долго лежал в горячей ванне. Мощный душ взбадривает, а ванна успокаивает. Для пущего расслабления добавляет Генрих в горячую воду каких-то драгоценных не то южнокитайских, не то тибетских сушеных листьев. Аромат дивный и полное погружение в блаженство.

Разгоряченный, до предела удоволенный, добрел до кровати, задернул плотные шторы, чтобы солнце заходящее не мешало, и повалился в свежие хрустящие простыни, сам себе приказ отдавая: вечер для сна, а после полночи — отдых.

Будильник заводить не стал, зная, что к полночи проснется.

И проснулся. Свеженьким, отдохнувшим. Только на восемь минут полночь проспав. Улыбнулся сам себе: все же точность почти как в аптеке. Не каждому дано так мозг свой отточить, чтобы он даже и во сне, даже отдыхая в сладких грезах, все же точность соблюдал.