Юлианна, или Игра в киднеппинг - Вознесенская Юлия Николаевна

В доме в этот день с утра стояла необычная тишина. Дмитрий Мишин с Акопом уехали к Сажину, и они все вместе продолжали утрясать вчерашнее происшествие.

Жанна не выходила из своих комнат. За ночь мигрень у нее не прошла, а разыгралась еще хуже: похоже, сестрички становились ее постоянной головной болью.

Девочки позавтракали и отправились по своим таинственным делам.

Над ними летели Ангелы-братья Иоанн и Юлиус.

Да еще по земле за ними незаметно следовали все мишинские охранники во главе с Павлом Ивановичем, исполняя строжайший приказ Дмитрия Сергеевича.

И только далеко-далеко позади за ними брело небольшое стадо «быков»-минотавров, и на пушечный выстрел не думая приближаться к опасным отроковицам.

Девочки о слежке не догадывались, а потому чувствовали себя настоящими заговорщицами и очень веселились, направляясь в парикмахерскую.

А вечером состоялся торжественный выход сестер Мишиных к ужину. Девочки вошли, можно сказать, вплыли в столовую, держась за руки и с подозрительно невозмутимыми лицами. У них были одинаковые русые прически и одинаково чистенькие личики с веснушками на носу и на скулах – свои веснушки Юлька нарисовала светло-коричневым карандашом. Обе были одеты в одинаковые голубые платьица. При ошеломленном всеобщем молчании сестры обошли большой обеденный стол, с двух сторон подошли к отцу, одновременно наклонились и поцеловали его – одна в правую, другая в левую щеку и в один голос скромно и нежно произнесли:

– Добрый вечер, папочка.

Потом они уселись и стали ждать реакции. Она не замедлила.

– Анна Дмитриевна, – жалобно спросил Акопчик, – а почему вас две?

– Так уж сложилась наша жизнь, – дуэтом ответили сестры.

Жанна, бледная и осунувшаяся от мигрени, настороженно молчала.

Молчал пока и папа. Рядом с ним сидел его гость и партнер с Кавказа, и гость этот, смуглый и черноволосый толстячок, радостно воскликнул:

– Дорогой партнер, я вижу, у тебя дочь-красавица, да еще в двух экземплярах! За это стоит поднять бокалы!

– Нет проблем, – ответил Мишин и, посмеиваясь, потянулся за бутылкой.

Ангелы, Иоанн, Димитриус, Юлиус и еще один Ангел Хранитель, сопровождавший кавказского гостя, чернокудрый и волоокий, стояли вокруг, обменивались репликами и, похоже, очень веселились.

– А как же вас зовут, красавицы? – спросил кавказский гость.

И папа, и Жанна, и Акопчик выжидающе глядели на сестричек. Но у тех-то все было продумано и отрепетировано!

– Юлия и Анна, – ответили они в один голос.

Акопчик развел руками, не понимая, кто есть кто. Жанна молчала, кое-как изобразив на прекрасном и злом лице подобие понимающей и снисходительной улыбки.

– Так. С вами все ясно, дорогие мои дочки, – сказал папа. – А ну-ка, Юлианна, берите шашлык, накладывайте салат и ешьте как следует. Павлуша доложил, что вы сегодня за день только четыре порции мороженого съели, да и то на ходу. Он, бедняга, сам забегался с вами. Если вы еще не поняли, Юлианна, что теперь за вами повсюду ходит охрана, то я вам сейчас об этом сообщаю. И так будет до тех пор, пока я не придумаю, что с вами обеими дальше делать. Ясно?

– Да, папочка, – ответили сестры дуэтом. – Спасибо, папочка.

– А Сидору при случае передайте от меня привет и скажите, что я тоже изменил свои намерения и надеюсь, что мои козы теперь тоже будут вести себя как следует.

– Хорошо, папочка! Обязательно передадим! – сказали сестры и весело переглянулись: вот теперь уж действительно все было в полном порядке!

Октябрь 2002, Берлин.