Грегор и проклятие теплокровных - Коллинз Сьюзен

— Да, он не придет. Но мы будем всегда его помнить.

Викус оглядел Грегора, оценил взглядом его раны, остановился на мече, висевшем на ремне.

— Ну что, Наземный, как твои дела?

— Хорошо, — коротко ответил Грегор. Ему не хотелось говорить сейчас о себе. — Значит, они живы? Им лучше?

Впервые за все время Викус улыбнулся:

— Иди и посмотри сам.

Подали еду. Нерисса осталась с Газардом, Босоножкой и Темпом, а Грегор и Люкса отправились с Викусом в госпиталь.

— Они приняли лекарство Нививы, и им стало лучше. А теперь, когда ты вернулся, выздоровление пойдет быстрее, — сказал Викус, пока они шли по коридору.

Перед тем как свернуть туда, где были палаты со стеклянными стенами, Грегор взял Люксу за руку:

— Послушай… Они выглядят… ужасно. Ты должна быть готова.

— Я видела в жизни много ужасных и отвратительных вещей, — возразила Люкса.

— Не сомневаюсь. Но когда я впервые увидел Ареса в таком состоянии, я… меня стошнило. — Он все-таки признал это. — А твоя тетя сказала, что люди теряют сознание при виде такого зрелища. Потому что… это и правда шок.

На лице Люксы отразилось сомнение:

— Но я все равно должна их увидеть.

— Тогда… обопрись на мою руку и, если тебе станет плохо или ты почувствуешь слабость, просто сожми ее покрепче, — предложил Грегор.

Люкса подумала и кивнула, соглашаясь. Они свернули за угол и тут же оказались перед стеклом палаты Ареса.

Выглядел он и впрямь ужасно. Шерсти на нем совсем не осталось, а все тело покрывали огромные фиолетовые бубоны. Но Грегор радостно улыбнулся — его друг не лежал в кровати, он был на своих ногах!

— Эй, смотри-ка, Арес… — Тут Люкса сжала руку Грегор так сильно, что Грегор был уверен: еще немного, и она сломает ему как минимум три пальца.

Он повернулся к ней и увидел ее бледное, совершенно белое лицо. Хотя не совершенно белое — у него на глазах оно обрело зеленоватый оттенок.

— Он в порядке, Люкса! Он выглядит гораздо лучше, чем когда я улетал.

Она не могла говорить. Просто стояла, вцепившись в его руку, и глаза ее с ужасом смотрели на доходягу, который некогда был и ее другом.

— Правда, Люкса, он выздоравливает, — сказал Викус. — А когда вас увидит — это придаст ему больше сил.

Он побарабанил по стеклу, и Арес повернул голову. Крылья его затрепетали, и он даже сделал несколько шагов навстречу, но вынужден был остановиться, чтобы восстановить дыхание.

— Улыбнись ему, Люкса! — попросил тихонько Грегор, сам старательно следуя своему совету. — Аврора — внизу — здесь! — проговорил он медленно, сильно артикулируя, и ткнул пальцем вниз, в пол, чтобы Арес понял, что Аврора здесь, в больнице.

Арес кивнул, показывая, что понял.

— Что ж, не будем его утомлять, — сказал Викус.

Он помахал Аресу и пошел дальше по коридору.

В следующей палате спали в своих постелях Говард и Андромеда. Оба тоже были в фиолетовых бубонах. Один из бубонов лопнул прямо у них на глазах, и Грегор почувствовал, как пальцы Люксы вновь стиснули его руку.

— Мы чуть не потеряли Говарда накануне того дня, когда доктор Нивива объявила о создании лекарства. Но теперь ему с каждым днем лучше, — сказал Викус. — А сейчас, Грегор, пойдем навестим твою маму. И потом вам с Люксой тоже требуется медицинская помощь.

Мама лежала в постели, но не спала. Она нервно трогала фиолетовый бубон на шее. Увидев Грегора, она замерла. Они молча смотрели друг на друга, словно вокруг больше никого не было. Мама спросила одними губами:

— Босоножка?

Он кивнул и поднес воображаемую ложку ко рту, показывая, что сестренка сейчас кушает.

Мама обессиленно закрыла глаза, и Грегор увидел, как из-под ресниц у нее покатились слезы.

— Она выглядит очень слабой и больной, — сказал он тревожно.

— Так и есть — она больна. Но теперь она идет на поправку, — ответил Викус. — А теперь оба — на осмотр к врачам! Вас тоже не мешает подлечить!

— Сколько их? — спросила Люкса, глядя в глубь коридора.

— Больше ста, — тихо сказал Викус. — Тридцать мы потеряли. На Источнике дела еще хуже — там умерли восемьдесят человек.

Люкса не выпускала руки Грегора до тех пор, пока они не дошли до ванных комнат — где и разошлись в разные стороны.

Напоследок она шепнула:

— Спасибо, Грегор.