Где ночуют зебры? - Данилова Анна

– Мы все равно попробуем ее найти. Вы не возражаете, если мы будем иногда звонить вам, чтобы задать вопрос?

– Звоните в любом случае.

– А велосипед пусть пока останется у вас, хорошо? Нужно, чтобы прошло какое-то время, прежде чем я верну его владельцу. Уж слишком большой я имею на него зуб…

– Как будет угодно.

– Тогда до встречи, и спасибо вам за все.

И Маша таким же образом, как добиралась сюда, вернулась к себе во двор.

Она знала, чувствовала, что ребята ждут ее в штабе, но в нерешительности остановилась посредине двора. Осмотрелась и только потом допрыгала до скамейки, где не так давно сидел Максим Гришин с Никиткой, и с тоской посмотрела на окна квартиры Саржиной.

И тут ей стало не по себе. Она снова отчетливо почувствовала запах. ТОТ САМЫЙ запах супа с лавровым листом, который преследовал ее на даче у Атаевых. Но ведь здесь не может так пахнуть. Во-первых, дом расположен не столь близко, чтобы из какого-то окна столь сильно несло готовящейся пищей, а во-вторых, пахнет не домашним супом, а ДРУГИМ. Но каким? И что особенного в этом запахе?

Она посидела еще некоторое время на скамейке, пока не увидела в конце двора направляющуюся к ней фигуру. Солнце освещало ее со спины, а потому лишь по силуэту Маша определила, что видит перед собой Серегу.

Горностаев медленно шел, не сводя взгляда с Маши, словно боялся, что она может в любой миг исчезнуть, как видение.

– Привет, партизанка, – сказал он, поравнявшись с ней, и сел рядом. – Как нога? Кто это тебя так покалечил? Твой велосипед находится уже больше месяца в моем гараже, если ты, конечно, помнишь. Поэтому признавайся, на каком велосипеде ты разбилась, как фарфоровая кукла?

– Не слишком ли много вопросов? – Маша не смотрела на Горностаева, отвернувшись и подставив лицо слепящим солнечным лучам.

– Мы тебя простили, – сказал Сергей и чуть коснулся Машиной руки. – Только признайся, где была? И почему не предупредила нас?

– Честно? – Она резко повернула к нему свое лицо, вымазанное уже успевшим слегка поблекнуть йодом, и часто задышала. В ее глазах горел вызов.

– Конечно, честно.

– Ну, так вот, слушай. Можешь передать и своему другу Дронову. Я была на даче у Атаева. Он вечером подарил мне огромный букет роз, и я не смогла ему отказать…

Больше говорить она не смогла. От волнения у нее перехватило дыхание.

– Ну, то, что ты была у Атаева, мы и так вычислили. Вот только непонятно, почему же ты нас об этом не предупредила? Мы что, съели бы тебя? Или думаешь, если ты согласилась работать в нашем агентстве, то вроде как обязана нам докладывать о каждом своем шаге? Позвони, скажи, что сегодня не сможешь прийти, и, пожалуйста, катись хоть к черту на рога!

– Вот я и оказалась у самого черта на рогах…

– Так что такое с тобой случилось? Он что, бил тебя?

– Нет… Просто мне у него не понравилось. Понимаешь, у них дача на Николиной горе, шикарная, большая, с теплицами, но все там такое… Словом, мне не понравилось. Какие-то запахи, кто-то плачет где-то под землей, собаки за решетками… Мне стало страшно. А Атаеву все это нравится. Там какой-то дядя Юра, вроде слуги, начал готовить нам шашлык. Не знаю, как объяснить, но у меня было такое чувство, словно за нами кто-то подсматривает, что-то неладное там происходит… Короче, я дернула оттуда. Открыла ворота специальной бляшкой, вывела из гаража велосипед и через лес поехала к дороге. Но потом упала, затем еще раз… – Маша уже откровенно плакала. – И если бы не машина, в которой ехали две женщины, не знаю, чем бы закончилось мое путешествие.

– Ты встречалась после этого с Атаевым?

– Вот еще! Конечно, нет. А его велосипед сейчас у Монастырского. – И Маша рассказала Сереже о том, как произошло ее знакомство с «французом», что случилось сегодня утром.

– Значит, ты ему во всем призналась?

– Я не могла лгать человеку, которого постигло такое горе.

– Ты можешь мне не поверить, но пропала не одна Монастырская… – Теперь Сергей рассказал Маше, как они пытались с Дроновым дозвониться до чучельников и что из этого вышло.

Сообщение о том, что в их штаб ворвалась целая группа людей в камуфляжной форме, потрясло Машу, и она забыла о своих злоключениях.

– Какие странные вещи ты мне рассказываешь! – всплеснула она руками. – И сколько же чучельников пропало?

– Точно-то я не знаю, но несколько человек из того списка, что я взял в Зоологическом музее.

– Значит, они кому-то понадобились. Но зачем? Зачем кому-то их отлавливать?