Таня Гроттер и Мефодий Буслаев. Улётные фразочки, цитатки и афоризмы! - Емец Дмитрий

В мире есть только одно право – право сильного. Слабых духом (их-то в первую очередь) топчут и забивают ногами – морально, а зачастую и буквально. Кроме права силы, других прав почему-то не придумали.

(«Мефодий Буслаев., Свиток желаний»)

В том, кто жалуется, даже имея повод, изначально есть нечто жалкое.

(«Мефодий Буслаев. Маг полуночи»)

Чистосердечное признание в несовершенных преступлениях смягчает вину и увеличивает наказание!

(«Мефодий Буслаев., Светлые крылья для темного стража»)

Когда зло сражается с добром, это еще понятно.

Но не это высший пилотаж. Высший пилотаж – это стравить добро с добром и, стоя в сторонке, стричь купоны.

(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)

Попасть на сторону мрака очень просто: всего один раз неосторожно оступился на склоне и… бесконечно скатываешься вниз. Хотя порой весело скатываешься, со вкусом, с этим не поспоришь…

(«Мефодий Буслаев. Свиток желаний»)

Драконы по определению питаются хорошими воинами. От плохих у них изжога.

(«Мефодий Буслаев. Месть валькирий»)

Занудство и ханжество – главные неприятные черты света. Или, точнее, главные искушения.

(«Мефодий Буслаев. Свиток желаний»)

Теряешь всегда только то, что боишься потерять.

(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)

Кто его знает, думаю, вдруг его прошибет на суровую мужскую дружбу. Совместный футбол там, первая совместная сигарета. «Ты куришь, сынок? Надеюсь, с фильтром?»

(«Мефодий Буслаев. Маг полуночи»)

На риторические вопросы отвечают только дураки.

(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)

Вы все еще, вслед за Кальдероном, убеждены, что жизнь есть сон? Неправда! Жизнь есть кошмар. Единственное утешение, что кошмар кратковременный.

(«Мефодий Буслаев. Свиток желаний»)

Надежда умирает последней. Однако в данном случае она скончалась еще до появления мальчугана на свет.

(«Мефодий Буслаев. Маг полуночи»)

У сердца отпуска нет, а раз так, то надо брать с него пример.

(«Мефодий Буслаев. Месть валькирий»)

Ты что, дядя, совсем офэншуел?

(«Мефодий Буслаев., Тайная магия Депресняка»)

Я тут прикинул и понял, что за те десять минут, что я вас ждал, ко мне в легкие попало около четырехсот миллионов микроорганизмов.

На многие из них у людей нет иммунитета.

(«Мефодий Буслаев. Свиток желаний»)

Правило жизни номер один гласит:

«Кто церемонится с собой, с тем не церемонятся другие».

(«Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака»)

Моральные нормы расшатываются, как молочные зубы. Вначале чуть-чуть, потом немного больше, а затем – чпок! – и зуба нету.

(«Мефодий Буслаев. Лед и пламя Тартара»)

Ты повзрослела. И поумнела. И погрустнела. Обычная лестница из трех ступенек.

(«Мефодий Буслаев. Месть валькирий»)

Наивный горный баран тоже думал, что головы других баранов выглядывают из стены над камином потому только, что им это нравится…

(«Мефодий Буслаев. Первый эйдос»)

На его благородном лице прорисовалась необходимость подвига.

(«Мефодий Буслаев. Свиток желаний»)

Самые глупые вещи говорятся всегда с самым умным выражением лица.

(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)

Ее братец вечно страдал от неразделенной любви к халяве.

(«Мефодий Буслаев. Свиток желаний»)

Я тебя прощаю! Ты жертва нашего века.

В наше суровое время так мало человеческого тепла!

(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)

Спокойно, юноша! Держите свои эмоции в трехлитровой сберегательной банке! Никто друг друга не убивает! Это всего лишь мирная дружеская резня!