100 великих оригиналов и чудаков - Баландин Рудольф Константинович

— За что? — обиделся тот.

— Я хотел сплюнуть, но не нашёл здесь места гаже, чем твоя рожа.

Он старался избавлять людей от суеверий. Увидя, что женщина отвешивает земные поклоны перед статуей бога, он подошёл к ней и сказал:

— А ты не боишься, женщина, что бог находится сзади тебя, ибо всё полно его присутствием, и тогда ты ведёшь себя непристойно по отношению к нему.

Ему сказали, что на острове Самофракии в пещере, посвящённой богине Гекате, оставляют дары спасшиеся от смертельной опасности.

— Даров было бы гораздо больше, — резонно заметил философ, — если бы их приносили не спасённые, а погибшие.

При нём священнослужители вели в тюрьму человека, укравшего чашу из храмовой казны. Диоген сказал: «Большие воры ведут мелкого».

Алчность он называл матерью всех бед.

Кто-то сказал Диогену:

— Тебя многие поднимают на смех.

— А я всё никак не поднимусь, — ответил он.

— Но ведь над тобой смеются!

— А над ними, быть может, смеются ослы. Но как им нет дела до ослов, так и мне — до них.

За предельно упрощённый быт Диоген получил прозвище «кион» (собака). Его последователи именовались киниками (циниками). По другой версии, возможно, более верной, это название пошло от философской школы Антисфена, расположенной в гимнасии «Зоркий Пёс».

На вопрос, почему люди подают милостыню нищим и убогим, но не помогают философам, Диоген ответил: «Богатые знают, что бедными и больными они могут стать, но мудрецами — никогда».

О себе он говорил, что судьбе противостоит мужеством, закону предпочитает природу, а страстям — разум.

Достигнув преклонных лет, на совет отдохнуть от трудов Диоген отвечал: «Если бы я бежал на далёкую дистанцию и уже стал приближаться к цели, разве не следовало бы напрячь все силы, вместо того чтобы уйти на отдых?»

Несмотря на чудачества Диогена, афиняне его уважали. Однажды мальчишка камнем разбил «бочкодомик». Проказника выпороли, а философу дали новую бочку.

После смерти Диогена сограждане почтили его память медным изображением с надписью:

• Пусть состарится медь под властью времени — всё же
• Переживёт века слава твоя, Диоген:
• Ты нас учил, как жить, довольствуясь тем, что имеешь.
• Ты указал нам путь, легче которого нет.

Последнее утверждение хотелось бы оспорить. Увы, слишком мало тех, кто избирает путь простой жизни с небольшими материальными потребностями. Напротив, многие стремятся обзавестись всё большим количеством вещей, увеличивать до астрономических сумм свои капиталы.

Диоген считал, что нельзя утверждать, что человек богат, если у него много денег. И пояснил:

— Богатый человек удовлетворён тем, что имеет. Беднее его тот, кто старается иметь больше того, что у него есть. Значит, ему, бедняге, чего-то постоянно недостаёт.

…Можно посмеиваться над чудачествами философа-киника. Тем более что он, пожалуй, гордился своей бедностью, выставляя её напоказ. Но в чём-то важном он был совершенно прав. Во-первых: сущность человека отражают не его внешние признаки, а внутренний мир. Во-вторых: подлинный человек должен иметь ограниченные материальные и безграничные духовные потребности.

Эпиктет

Эпиктет (ок. 50–125 гг.) по отношению к жизненным благам был подобен Диогену. Неудивительно: он родился рабом. Из Малой Азии его привезли в Рим. Его купил телохранитель Нерона. Говорят, Эпиктет, когда хозяин бил его палкой по ноге, сказал:

— Ты вот-вот её сломаешь.

Так и случилось. Философ (оставшийся хромым на всю жизнь), не теряя самообладания, заметил:

— Я ведь тебя предупредил.

Эпиктет, получивший свободу после казни его хозяина как пособника Нерона, ничего не писал. Мысли его изложил современник Марка Антония Флавий Арриан.

Высказывание Эпиктета «людей мучают не вещи, а представления о них» заставляет вспомнить труд Артура Шопенгауэра «Мир как воля и представление». Кто не знает слова Шекспира: «Мир — театр, а люди в нём актёры». Но задолго до этого Эпиктет сказал: «Подумай о том, что ты являешься актёром в драме и должен играть роль, предназначенную тебе поэтом, будь она велика или мала… Твоё дело — хорошо исполнить возложенную на тебя роль; выбор же роли — дело другого».

Свободу, а вовсе не богатство или власть он считал высшей ценностью. Человека считал главным вершителем собственной судьбы: «Состояние и свойство невежды есть никогда от себя самого не ожидать себе ни пользы, ни вреда, но всегда от внешних вещей. Состояние и свойство Философа есть всякой пользы и всякого вреда ожидать только от самого себя».