Ковпак - Гладков Теодор Кириллович

Вот краткий перечень дел, совершенных ковпаковцами в последующие несколько дней.

С чисто военной точки зрения рейд проходил пока что успешно, но некоторые другие обстоятельства держали и Ковпака, и Руднева, и Базыму, да и весь личный состав соединения в постоянном напряжении: обстановка на территории, по которой шло соединение, была чрезвычайно сложной. Население этих районов было многонациональным, издавна здесь жили и украинцы, и поляки, и русские, и евреи. Встречались чешские поселения и хутора немецких колонистов… Гитлеровцы изощренно, используя самые подлые, провокационные методы, натравливали различные группы населения друг на друга. На пути ковпаковцев встретилось польское село, все население которого от грудных детей до стариков было вырезано бандой, организованной и руководимой гестапо. Попадались и украинские села, дотла спаленные польскими полицейскими. Два ковпаковских разведчика были подло, из-за угла убиты бульбашами. Другое отделение разведчиков пало от рук агентов польского эмигрантского правительства.

Вооруженные националисты подчас представляли для ковпаковцев бóльшую опасность, чем немцы: они лучше знали местность, не боялись ни морозов, ни лесных чащоб, хитро маскировались при надобности под мирных жителей, располагали хорошей разведкой.

Откуда взялась эта нечисть на советской земле?

После разгрома белогвардейцев и интервентов остатки петлюровских, махновских и прочих банд бежали от расплаты за кордоны. Здесь их сразу же взяли на содержание разведки империалистических государств. Вышвырнутые за пределы СССР, но не потерявшие надежды повернуть вспять колесо истории, «идейные противники большевизма», «борцы» за «вильну, самостийну» Украину шаг за шагом превращались в обыкновенных шпионов, диверсантов и убийц, оплачиваемых Лондоном, Парижем, Варшавой, Бухарестом. Наиболее тесная связь установилась у этих предателей с Берлином, особенно после прихода Гитлера к власти. «Вожди» объявившейся на западе «Организации украинских националистов» (ОУН): преемник Петлюры Евген Коновалец, Андрей Мельник, Степан Бандера, «Тарас Бульба» — Боровец — все они были платными агентами гестапо.

На Советскую Украину оуновцы пришли вместе с немецко-фашистскими оккупантами в качестве их наемников. Подлинной опоры в народе у них не было, да и быть не могло, но определенная питательная среда имелась — в лице притаившихся до поры до времени последышей ликвидированных в целом эксплуататорских классов: помещиков, кулаков, торговцев, а также оказавшихся на свободе обычных уголовников. Большую и всестороннюю поддержку ОУН оказало антисоветски настроенное духовенство, в первую очередь старый австро-германский агент, глава униатской церкви Андрей Щептицкий.

С помощью фальшивых лозунгов, безудержной демагогии, а также прямых угроз и насилия оуновцам удалось сколотить так называемую «Украинскую повстанческую армию» (УПА). На словах целью УПА была освободительная война против иноземных захватчиков, на самом деле — руководимая и контролируемая гитлеровцами борьба с советскими (позднее и польскими) партизанами. Особенно многочисленными вооруженные отряды националистов были в западных областях Украины, которые менее двух лет входили в состав СССР. Здесь еще сохранились в значительной степени антисоветские элементы, а население в целом было гораздо менее сознательным и грамотным, чем на остальной территории республики.

Проще простого было относиться к этим националистическим отрядам как к врагам Советской власти. Дело обстояло сложнее. В рядах тех же националистов были тысячи трудовых крестьян, искренне полагавших, что они воюют за свободу своей родины против фашистских оккупантов и мифических большевистских комиссаров-безбожников. В одном из сел бойцы головного охранения взяли в плен несколько таких «сичевиков» из сотни атамана Крука. Допрашивал их сам Ковпак. Как вспоминает Войцехович, вначале разговор не клеился, пленные «дядьки» явно опасались, что их вот-вот отправят в расход. Перед Дедом стояло несколько угрюмых, почти неграмотных крестьян с тяжелыми, заскорузлыми руками хлеборобов. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: темные, запуганные, обманутые люди, не ведающие, кто стоит за их спиной. Они стояли перед Ковпаком молча, потупив взоры.