Google. Прошлое. Настоящее. Будущее - Лау Джанет

Будучи одной из наиболее влиятельных фигур в сообществе Силиконовой долины, Джон Дерр знавал и фиаско. «Джон Дерр мечет большие стрелы в далекие цели, – отзывается о нем Джерри Каплан, один из предпринимателей Силиконовой долины, чьи молодые компании начала 1990-х годов Go Corporation и Onsale.com, в которые, по рекомендации Дерра, вложилась компания Kleiner, оказались пшиками. – По большей части он бьет в молоко, но уж когда поражает цель, то эффект фантастический»(7).

Жизнь показала, что компания Google стоила того, чтобы ради нее отяготить себя инвестиционными рисками. За вложенные в нее 25 миллионов долларов Sequoia Capital и Kleiner Perkins Caufield & Byers получили в 1999 году 20 % акций компании, а к ноябрю 2008-го рыночная капитализация Google достигла почти 108 миллиардов долларов.

Эфемерный бизнес-план

Изначально Google-парни никак не могли собраться, чтобы составить реальный бизнес-план. В 1999 году первые привлеченные венчурные капиталы уже таяли, как снег весной, а они все маялись без четкой стратегии, способной принести гарантированную прибыль. И лишь в начале 2001-го они сподобились-таки разработать концепцию, которая сулила жизнеспособность их бизнесу.

При всей своей антипатии к самой идее рекламы Ларри и Сергей понимали все же, что без нее их бизнес-модель работать не будет. В конечном итоге руководство Google все же пришло к пониманию, что в основе бизнеса Google должны лежать поиск и реклама. Поиск сам по себе изначально представлял собой технологию в чистом виде, а не способ зарабатывать деньги. Однако лицензирование поискового движка для крупных порталов вроде Yahoo! или AOL позволило им коммерциализировать поисковую технологию, так что на ней стало возможным зарабатывать. Вокруг поиска и был выстроен собственный сайт Google, который постепенно трансформировался в портал, предоставляющий пользователям возможность создать и настроить для себя домашнюю страницу, зарегистрировать электронную почту на Gmail и еще множество других полезных онлайновых сервисов. И все же в основу заработка компании легли технологии рекламы, каждый бит которых по сложности и важности сравним с поиском и которые обеспечивают сегодня 99 % доходов Google.

Большинство сегодняшних гуглеров видят в Google такую же медиакомпанию, как, например, журнал, газета или телеканал, только в отличие от них в ее основе лежат информационные технологии. В принципе, в этом есть доля истины, поскольку как содержание для журнала или телепрограмма для телеканала выступают той приманкой, которая привлекает широкую аудиторию, так функция интернет-поиска привлекает к Google миллионы пользователей. А встроенная в основной сервис реклама и газете, и телеканалу, и Google служит источником прибыли. Именно реклама позволила сколотить огромные состояния Теду Тернеру, Майклу Блумбергу и Стиву Форбсу.

И все же чем дальше, тем больше бизнес-план Google делался причудливым, если не сказать хаотическим. Последнее, возможно, было не так уж плохо, во всяком случае глава Intel Энди Гроув только приветствует очевидную хаотичность, утверждая, что это лучший способ скрыть истинные намерения, и если цель бизнес-плана Google в том и состоит, значит, его авторы преуспели.

Странные инвестиции

Google предпринимает множество попыток ответвиться от ключевого бизнеса в такие области, как создание и поддержка беспроводной Wi-Fi-сети для больших городов, поддержка проектов использования возобновляемых энергоресурсов, создания экологически дружелюбных автомобилей и – что самое странное – поддержка биотехнологической компании 23andMe. Ну, еще можно понять стремление компании Google инвестировать средства в технологии, расширяющие ее возможности по продаже места под рекламу; вполне объяснимо и желание поддержать проекты, связанные с более дешевой электроэнергией, коль скоро ее ключевой бизнес во многом зависит от наличия надежных источников энергии. Но как же насчет генетического тестирования, его-то каким боком можно привязать к профильному бизнесу Google?

Вот что говорит по этому поводу Джанет Дрисколл Миллер, президент и генеральный директор фирмы Search Mojo, занимающейся поисковым маркетингом и контекстной рекламой: «Поскольку соучредителем компании 23andMe выступает Анна Воджиски, жена Сергея Брина, это инвестиционное решение скорее дань семейственности, нежели шаг, продиктованный соображениями формирования бизнес-портфеля Google»(8).

Хотя инвестиции компании Google в такие непрофильные для ее бизнеса фирмы, как 23andMe, с точки зрения закона вполне правомерны, рассуждает журналист Том Форемски, освещающий деловые и культурные аспекты жизни Силиконовой долины, они все же вызывают сомнения в этическом плане: «Инвесторы лишены возможности препятствовать Google вкладывать деньги в такого рода бизнес-группы, поскольку их акции обладают минимальным правом голоса. Основатели Google специально позаботились о том, чтобы сохранить за собой право самостоятельно принимать решения, не оглядываясь на пожелания акционеров (совладельцев), введя при первичном размещении два класса акций»(9). Компания Google еще в проспекте эмиссии предупреждала, что намеревается вкладывать много сил и средств в поддержку продуктов с высокими рисками, жизнеспособность которых не гарантирована. Об этом шла речь в беседе ведущего ток-шоу на деловые темы Marketplace на государственной радиостанции США «Национальное общественное радио» Кея Риссдела с Адамом Лашински, редактором журнала Fortune. Вот как они смотрят на такого рода стратегию рисков и провалов.