Квартирный вопрос, или Байки черного маклера - Веденская Татьяна

Цены на недвижимость в Москве росли сказочными темпами, поражая воображение. В какой-то момент клопастые и тараканистые трущобы Капотни стали стоить дороже апартаментов в Испании. Мир сходил с ума, и причина этому была – большая лужковская пирамида. А может, и не лужковская, я не уверена. Я не сильна в политических интригах, но факт заключался в том, что из Москвы-города была сделана Москва – инвестиционная зона. И любой, кто не был совсем уж идиотом, от простых людей до крупных интернациональных инвестиционных фондов, бросились вкладывать в московские метры. Люди брали ипотеку, занимали деньги, только чтобы сегодня купить, а завтра продать. Банки писали об инвестиционных программах, пакетах, котировках и прочих умных вещах, а сами так же точно покупали и продавали метры, наживаясь на них и разгоняя цены вверх.

Сложилась дикая ситуация. Дома, особенно новостройки, стояли пустыми, в них никто не жил и не собирался жить, но все метры были распроданы. Возможно, что для поддержания темпов роста цен на недвижимость были введены ограничения на выбрасывание на рынок новых квартир. Об этом мне доподлинно неизвестно, но факт в том, что объемы продаж в городе Москве превышали вдвое, а то и втрое количество людей, которые покупали тут жилье, чтобы жить. Было понятно, что рынок рухнет. Но рухнул он весьма странно. Цены, конечно, упали. Но упали не сильно. Когда цены на обычные панельки в обычных районах (смотри схемы определения крутизны выше) начали приближаться к сумме семь тысяч долларов за метр, толпы покупателей стали редеть. Брать ипотеку на таких условиях за такие деньги было уже не просто безумием – самоубийством.

На некоторое время ситуация стала очень забавной. Реальные покупатели, те, кому нужно было где-то жить, массово покинули Москву и осели в более дешевых городах-спутниках: Видное, Королев, Химки, Одинцово. Кто-то открыл для себя новейший вид жилья – таунхаусы, кто-то вообще продал квартиру в Москве и переехал в особнячок в ближайшем пригороде. А деловая активность в самом нашем городе греха велась за счет спекулянтов, инвесторов и фондов. То есть все перепродавали метры друг другу, надеясь на еще большее подорожание. А потом случился кризис, рецессия и… тут мы входим в наш с вами сегодняшний актуальный момент. Цены в Москве упали до четырех-пяти тысяч за метр, местами в новостройках даже дешевле, но они же застопорились на вторичном рынке. Инвесторы не готовы расставаться с перспективными метрами. Квартиры продаются долго, мучительно, сделок мало, цены все же сильно высоки. И большие обороты во всех смыслах набирает самое ближнее Подмосковье. А ипотека… ипотека по-прежнему продолжает оставаться идеальной смазкой, позволяющей крутить этот заржавевший механизм. Вот только люди, как я замечаю, уже потихоньку учатся считать. И бьются за каждый процент. Многие задают сакраментальный вопрос: «Почему у нас ипотека такая дорогая?» В США процент на тридцатилетнюю ипотеку даже сейчас держится на отметке в три процента. У нас, при всей нашей нефти и прочих «бла-бла-бла» развивающих нас факторах, ипотека никак не может упасть в стоимости ниже (эффективная ставка) двенадцать процентов годовых. Что, при учете наших цен на недвижимость и сроков кредита, в итоге выливается в огромные деньги. Впрочем, кто я такая, чтобы судить ипотечную политику и нашу банковскую систему вообще? У нас же всегда все делается для народа. Так что… наслаждаемся дальше.

Попадалово

Итак, готовы? Усаживайтесь поудобнее, закутывайтесь в одеяло, выключайте свет, зажигайте свечи – сейчас будем рассказывать страшилки. Начинаем? В черном-черном городе, на черной-черной улице (как обычно, то есть в Москве) жила была девочка, которая очень любила дружить с бабушками. Любила она их всей своей невинной девичьей душой, заботилась о них, носила им молоко и валокордин. Только вот была эта девочка… проклята. Как только складывалась у нее настоящая дружба с бабушкой, та тут же умирала. Никто не знал, кто же наложил на нее это страшное проклятие. Может, ее собственная родная бабушка или прабабушка нагрешила с водолазом или еще с кем? Или, к примеру, может, была эта девочка обещана старой злой ведьме, но родители ее не отдали, вот та ее и прокляла. Мол, не будет тебе покоя, будешь ты, девочка, метаться по черному городу в муках и бессилии, а все бабушки рядом с тобой будут умираааать!!!

Девочка каждый раз горько плакала. И зарекалась девочка не водиться больше с бабушками. Обещала дружить теперь только со своими ровесниками, и вообще, лучше, чтоб с мальчиками. Но только… рано или поздно новая роковая случайность происходила с девочкой. И шла она, скажем, по улице в хорошем настроении, с плеером в ушах, с учебником и сэндвичем в рюкзаке и пакетиком со сменкой под мышкой. Бежала вприпрыжку, ни о чем не догадывалась, как вдруг – бац! Бабушка. На дороге! Совсем одна. Такая милая, в чепце, в шерстяной серой шали, улыбается беззубым ртом. Ну как такую не перевести через дорогу?