Кисло-сладкая журналистика - Ганапольский Матвей

– Согласись, папа, ведь лучше, если женская тюремная роба будет от Дольче и Габбана. Не так ли? – спросила дочь.

Я мрачно кивнул, но отметил для себя, что пора наконец вплотную заняться мотоциклистом дочери. Я подозреваю, что он может оказаться гораздо более разнообразной личностью, чем мне о нем рассказывали.

Однако вернемся к теме.

Еще одна гламурная дива не дает успокоиться общественности. Это Пэрис Хилтон.

Когда ее приговорили к небольшому тюремному сроку, то, как известно, шуму было столько, как будто наконец нашли настоящих убийц Кеннеди.

Но если сажают реального бандита, то мы обращаем внимание только на то, что за его спиной закрылась крепкая тюремная решетка.

Но когда в тюрьму отправилась Пэрис, мир как будто сошел с ума.

Все подробно показывали и обсуждали, в какой блузке она сидела на суде, и из какого магазина были ее темные очки, за которыми скрывались ее глаза, якобы наполненные слезами раскаяния.

Потом началось просто невероятное.

Ее поместили в тюрьму, но выпустили, испугавшись за ее психику. Такое может быть только с Хилтон.

Представляете, ее задержали за управление своим «Бэнтли» без водительских прав. При этом прав ее лишили еще раньше за управление в нетрезвом виде.

Ее судят и отправляют в тюрьму. Но через четыре дня выпускают, надев на ногу браслет с радиопередатчиком.

– Какое элегантное решение, – прокомментировала эту ситуацию моя дочь. – А браслет с камнями?

Потом Пэрис опять вернули в тюрьму, и, как пишут, она плакала и звала маму.

Я представляю себе, как мотоциклист моей дочери, отправившись в тюрьму (а это скоро случится, и не без моей помощи), будет говорить, что его не устраивает бархатистость тюремного белья и отдушка жидкого мыла в камере.

Полагаю, что с этими требованиями, он проживет ровно до первой встречи с тюремным начальником, который познакомит его с безграничными возможностями чистки общего тюремного туалета детской зубной щеткой.

И это будет справедливым наказанием для парня, который возит мою дочь вечерами неизвестно куда на опасном мотоцикле.

Надеюсь, что потом окажется, что это именно он ограбил алмазную биржу или что-то в этом роде. И, отбывая пожизненное заключение, он будет писать моей дочери слезные письма. Но она их не увидит, потому что я буду их разрывать в клочья и выбрасывать.

А если он будет звать маму, то его утешит «мамочка» – волосатый сокамерник.

Итак, пока Пэрис сидела в тюрьме – главной мировой новостью было ее очередное недовольство формой розочек на тюремной подушке и калорийностью тюремной индейки.

Когда выяснилось, что в тюрьме она сидеть больше не может, потому что ей это как-то неприятно (вдумайтесь в это!), и ее решили выпустить, то главной мировой новостью стало опять же именно это.

Невероятно: на Земле гибли и рождались люди. Папа Римский кого-то благословил, еще ниже рухнул доллар, еще выше взлетела цена на нефть, а моя теща стала заниматься аэробикой.

Но тем не менее главной мировой новостью было то, что Пэрис выходит из тюрьмы. Мир сошел с ума.

Но оказалось, что есть люди, способные противостоять попыткам гламура обрушить мир.

Итак, на канале MSNBS идет выпуск новостей.

Ведущая утреннего шоу, Мика Бжезински, извиняется за первую новость, которой она должна начать программу.

– Сегодня вся страна наблюдала… – начала она.

– Опять про Пэрис Хилтон? – закатил глаза ее соведущий Джо Скарборо. – И это в тот день, когда Сенат пытается заставить президента начать выводить войска из Ирака?

Джо Скарборо пошутил. Но его шутка имела последствия.

– А знаете что, – не выдержала Мика. – Я не буду читать эту историю. В конце концов, мы серьезная станция, а не таблоид. Дайте мне текст следующей новости.

– Нет уж, читай, что написано, – подзадоривал Джо. – Читай про Хилтон.

– Не буду, – заупрямилась Мика.

Она попыталась разорвать страницу, но страница почему-то не поддавалась.

– Тогда я ее сожгу! – Мика схватила со стола чью-то зажигалку и попыталась поджечь измятую бумагу. Зажигалка беспомощно щелкала, не давая огня.

– Давайте перейдем к настоящим новостям! – сказала она дикторским голосом.

Но Джо униматься не хотел. И, взяв в руки скомканную бумагу с новостью, он театрально поднес ее к носу.

– А я хочу про Хилтон, – сказал он, вдыхая. – Эта новость даже пахнет хорошо. Я буду хранить ее вечно!