Чёрные бушлаты. Диверсант из будущего - Конторович Александр Сергеевич

По кустикам, по кустикам, ножки разминаем. Танк оно конечно — неплохо, оптика есть, смотреть можно незаметно через перископ. Только холодно в нем. На улице и так — не май месяц, а уж в танке, так и вовсе. Следов вокруг танков много, немцы сюда регулярно наведываются. В обычное время. А сейчас им явно не до ремонта, тем более что танк советский, не первоочередная задача. Можно было бы и в нем отсидеться. Только вот увидит кто-то глазастый, что следы из леса к танкам ведут, и решит проверить тут все. И тогда — абзац, могила. Долго я в нем не продержусь. Снарядов нет, движок, скорее всего, не на ходу.

Вот и дорога. Попрыгаем на ней, руками по бокам похлопаем. Холодно же, а человек замерз. Вон и на вышке пулеметчик притоптывает, тоже продрог? Ну, где же немцы-то, долго я их тут ждать буду? Только бы с ними кого-нибудь из полицаев еще не отправили. Хотя, вроде бы не должны. Кто живой — тот либо в карауле, либо подменный, остальных уже отправили с предыдущими фрицами.

Ну, наконец-то! И полгода не прошло… Появились. Группа немцев бодро вырулила из-за построек и двинулась в мою сторону. Значит, обстрелянное место они просмотрели и ничего там не нашли. Да и с чего бы это, вдруг, там что-то обнаружилось бы? Кто у них старший? Тот, что впереди? Или нет? Ладно, рискнем.

Глава 28

— Герр офицер! — обратился я к переднему. Здоровенный немец, не снижая темпа, кивнул головой вправо. Ага, вот он — командир группы.

— Вас?

— Герр офицер! Их бин … проводник! Маршрут!

— Вас? Генрих!

Из середины строя выдвинулся еще один немец, копия первого. Такой же здоровенный.

— Кто вы есть?

— Их бин полицай! — я выставил вперед руку с повязкой. Ну, а кого же вы тут ожидали встретить? Санта-Клауса? Пулеметчик на меня внимания не обратил. Лица он на такой дистанции не видит, шинель знакомая, стою я на дороге, куда только что ушла парочка таких же полицаев. Значит — что? Значит — свой. Чужой под пулемет, да еще днем, не пойдет. И для этих немцев я свой — стою практически в расположении части, форма им знакома, а в лицо тутошних полицаев они не знают.

— Что вы хотеть нам сказать?

— Их бин проводник. Показать герр офицер дорога в лес.

— Гут, — немец обратился к офицеру и перевел ему сказанное.

Тот кивнул головой и что-то ему сказал.

— Вы идете вперед, показывать дорога.

— Да-да, конечно.

Мы бодро потопали в лес.

Так, вот и поле. По натоптанным тропкам было видно — куда направились предыдущие группы. Так, вот и граница поля, смотрим. Ага! Я повернулся к немцам.

— Герр офицер!

— Что вы хотите сказать? — нарисовался переводчик.

— Предыдущие группы направились туда и вон туда. Нам надо идти в ту сторону.

— Почему? Там нет след, никто не ходил.

— А зачем нам идти туда, куда уже все пошли? Там, куда я показываю, тропинки были, мы там ходили раньше.

— Где был задержанный бандит?

— Который, господин офицер? Их тут много было.

— Последний. Тот, которого поймали позавчера.

— Там и был, куда я показываю.

— Почему туда не пошел никто?

— Никто, кроме меня и еще троих не знает место. А они еще в патруле, как вечером ушли, так и не вернулись еще. А я тут в секрете был, меня и предупредили те, кто раньше вас прошел.

— Так есть, нам говорили — мы можем их встретить.

— Вот вы меня и встретили. Они дальше в лес ушли, я их не видел. Меня тут оставили, а сами ушли дальше.

— Почему?

— Не знаю. Они сами вместе ходят, всегда рядом, с нами не говорят особо.

— Почему никто не пошел туда с вами?

— Не знаю. Мне приказали встретить вас.

— Именно нашу группу?

Умный немец! Палец в рот не клади! Говорит, а руки около автомата держит. Да и другие встали так, чтобы на линии огня не маячить. Недоверчивые какие! Им тут честно проводника дали, чтобы впустую по лесу не ходить, а они…

— Мне сказали — первую группу, которая пойдет в эту сторону.

— Кто сказал?

— Наш старший, который вместе с вашими солдатами в лес пошел.

Съел!? Откуда этому немцу знать — кто из полицаев, пошедших в лес, старший? И какое он получил конкретное указание? То, что в лесу есть еще полицаи, кроме пошедших с немцами — они знают. А вот их имена и приметы никто и не удосужился сообщить немцам.

— Почему небрит?

— Что?

— Почему вы не бритый? Лицо грязное — почему?

— Так мы ж еще вчера в лес ушли, где там умываться было? Я думал — вернусь, так и поспать сумею и поесть. А тут говорят — иди в лес. Может быть, мы тогда за остальными группами пойдем, там старший есть, он все и скажет подробно. А я тогда в лагерь вернусь, поем…