Встречный катаклизм - Березин Федор Дмитриевич

– Ну ты же еще и видеокассеты смотрел?

– Все равно, вживую хочется.

17

Сложности

Если бы все это происходило в несколько другом месте, а лучше – чуточку в другом полушарии, американскому флоту было бы намного легче. Ведь нельзя же с одинаковой бдительностью прикрывать все. Еще маршалы Средневековья говорили: «Защищать все – это значит не защищать ничего». Война ведь чем-то похожа на шахматы, к примеру, она так же локализована в пространстве. Фигуры расставляются на доске, король охраняется особо рьяно, пешки идут в одну сторону, и белые ходят первыми. Планирование войны несколько сложнее. Доказывается это элементарно – для штабной работы недостаточно одного человека, а гроссмейстер спокойно шпарит по куче досок, одновременно держа в голове десятки партий. Так вот, как и в шахматах, от противника многократно страхуют стратегически важные районы. Например, от нападений подводных лодок относительно надежно прикрыта северная часть Атлантики. Здесь ведь проходят основные судоходные пути мира. Перекрывая Гольфстрим, от самой Исландии до Европейского континента тянутся автоматические линии датчиков акустической разведки. Ведь здесь довольно мелко, и, восседая на вершине какого-нибудь одинокого подводного холма, датчик прекрасно засекает шум субмарин за несколько километров, а то и десятков километров, смотря с какой скоростью она несется и каким винтом и реактором оснащена. Южнее, там, где океан становится глубже, противолодочные силы ставятся в новые условия. Здесь им уже не помогает система датчиков, здесь они могут рассчитывать лишь на активный поиск мобильными средствами. Против атомных субмарин – эскадренные миноносцы с носовыми гидролокаторами, специальная палубная авиация, самолеты берегового базирования, собственные атомные лодки, наконец. А еще спутники, не те первые, пятидесятых годов, которые только и могли, что пищать «бип-бип» в одной фиксированной частоте, а огромные – величиной с железнодорожный вагон – системы со всякими головоломными анализаторами, настроенными на поиск аномалий. Да кроме того, наземные станции разведки – широченные антенные поля, ведущие неустанное слежение за эфиром, ведь лодки иногда подвсплывают и суют в атмосферу проволоку собственных передатчиков.

Вот как хорошо и приятно работать в северной Атлантике противолодочным силам. Недаром немцы еще в доатомные времена предпочитали нападать в южной части океана или вообще гонять свои лодки в Индийский и даже Тихий. А ведь тогда ни стационарных акустических датчиков, ни самолетов «Орион» еще знать не знали. Правда, придется признать для справедливости – и лодки тогда были куда более примитивны.

Однако вернемся к делу. Сейчас ареной противостояния стала южная часть Тихого, даже не северная, где еще так-сяк можно привлечь неслабый японский противолодочный флот и использовать в поиске авиацию, базирующуюся на Окинаве. Глубины здесь не меньше, чем в Атлантике, а акватория гораздо больше. Кроме того, в плане военных операций он хуже изучен. И еще: здесь нет системы стационарных датчиков; нет близких специализированных наземных станций разведки; нет наземных аэродромов, оснащенных тем, что надо самолетам-поисковикам; здесь не проходят или, по крайней мере, до недавнего времени не проходили пути-дороги низкоорбитальных спутников-шпионов. И что же осталось?

Флот. Эсминцы, авианосцы, атомные ударные субмарины-охотники, специальные самолеты. Взвесим их шансы.

Да, в идеальных, теоретически маловероятных условиях авианосное соединение способно обнаружить субмарину за пятьсот миль. Может быть, если она прет на полной скорости и на не очень большой глубине. А если – нет? Если она сидит на километре либо тихонько крадется метрах на шестистах? Да, у специальной авиации флота много разнообразных приборов, помимо глаз самого пилота. Есть детекторы магнитных аномалий. Они улавливают изменение магнитного поля Земли, вызванные наличием под водой большой плавучей железяки. Но! Корпуса дорогих лодок делаются из немагнитного титана и вообще – у нее полно разной аппаратуры, искусственно гасящей лишние магнитные вихри. И все равно противолодочный «П-3Ж» «Орион» способен уловить разницу с естественным фоном. Но на какой дальности?

Только если лодка прямо под ним или хотя бы в полукилометре поблизости. Да и то, когда летит медленно и притом низко. Но площадь Великого океана ниже линии экватора сравнима со всем Индийским и почти равна всей Атлантике – южной и северной разом. Сколько же нужно летать этому «П-3Ж», дабы обшарить все?