Мы наш, мы новый… - Калбазов Константин

– Иван Гансович, разве я спрашивал совета, как поступить?

– Нет, но…

– Я вас понял. Но я сейчас только отдаю распоряжения и требую их неукоснительного исполнения. Четыре зала, по два в обеих столицах, и анонс о бесплатном просмотре в течение недели с первого числа. По конкретному выполнению вопросы есть?

– Откуда будет идти финансирование?

– Проблемы с финансами?

– Проблем нет, более того – мы сумели закрыть все кредиты, чтобы не переплачивать процентов, в настоящий момент мы имеем абсолютно свободные полтора миллиона рублей, которые я пока не знаю куда направить.

– Отлично. Полмиллиона сразу переводите в бюджет службы безопасности.

– Оттуда же пойдет и финансирование этой затеи?

– Все правильно.

– Антон Сергеевич, а служба безопасности-то тут при чем? Мы как бы привыкли тратить деньги, а не зарабатывать, – не на шутку разволновался Варламов, сразу почувствовавший, что для него начинается жаркая пора. А что тут скажешь, прав он.

– Потом. Все потом. Иван Гансович, если нет вопросов, то я продолжу. Иван Петрович, вам надлежит подготовить оборудование для укомплектования четырех просмотровых залов – все, что нужно, вплоть до нот. Далее нужна будет подвижная лаборатория, монтажная, одним словом – передвижная киностудия. Все нужно организовать таким образом, чтобы снимать фильмы даже в пути.

– Да как же…

– А вот так, как будто спектакль. Потребуется оборудовать несколько вагонов. Я предполагаю, что три, а еще иметь складской вагон для декораций и мастерской. Мы будем в пути двадцать дней – за это время успеем кое-что снять. Анатолий Михайлович, это полностью ложится на ваши плечи. Потребуются не просто вагоны, а большие, изготовьте их из четырехосных платформ, что используются под уголь.

– Хорошо, – спокойно кивнул директор завода.

– Как все это переделать – вот Иван Петрович, с ним и разбирайтесь, что да к чему. Только помните: время.

– Хорошо.

Как видно, Белозеров был готов к любому развитию ситуации – наверное, попривык, работая в таком странном месте. Опять же за эти годы, молодой инженер успел превратиться в зрелого рассудительного мужчину с недюжинной хваткой. Антон был вынужден признать, что, окажись этот человек в Порт-Артуре, тамошние предприятия работали бы с куда большей отдачей. Нет, Зимов вполне справлялся, но Белозеров мог дать ему сто очков вперед: повышение производительности в полтора раза – это минимум. Сегодня в Маньчжурской армии каждый десятый снаряд был концерновским, в войска уже поставлено две сотни пулеметов, уже два месяца, как заработал патронный цех, и все это под руководством Белозерова, без каких-либо понуканий со стороны учредителей концерна, благодаря его единолично принятому решению.

– Но у нас может и не оказаться всего необходимого в достаточном количестве, – встрепенулся Палухин.

– Иван Гансович? – Антон обернулся к финансисту.

– Не вижу причин для беспокойства. Я так понимаю, что в запасе есть примерно месяц, – пусть подает список, наши представители успеют все закупить в Европе и доставить в Россию еще до вашего прибытия.

– Я так понимаю, судя по количеству людей на борту «Светланы», вы вывезли практически всю свою труппу?

Палухин только кивнул, сразу давая понять, что необходимость переговорить с людьми о предстоящей поездке он уже уяснил.

Вообще все как-то загорелись задором Антона, схватывая все на лету и стараясь не задавать лишних вопросов. Наконец Антон и Варлам остались одни. Начальник службы безопасности медленно достал портсигар, извлек папиросу и столь же неторопливо прикурил. Антон последовал его примеру, так как травить табачным дымом некурящих не привык, а их перед этим в кабинете было двое.

– Раз уж вы не отпустили меня вместе со всеми, выходит, со мной еще не закончено.

– Правильно понимаешь. Итак. Свяжешься со своими людьми в обеих столицах. Пусть все поставят с ног на уши, пусть носом землю роют, подкупают, угрожают, но вытащат всю подноготную на этого святого отца Гапона. Такие люди не могут где-нибудь не наследить.

– А чем он-то опасен? Я понял, что вы хотите надавить на горло революционерам, но он никогда не высказывал политических требований. Он просто отстаивает интересы рабочих.

– Это пока. Дальше будет хуже, потому что аппетит приходит во время еды. В тот момент, когда он осознает, что стоит ему пожелать – и многие тысячи людей пойдут за ним, разве он сумеет устоять?