ОСТРОВ. Вас защищает Таймыр - Денисов Вадим

«Трахома», как говорится Сержантом в таких вероломных случаях.

Летчики Ан-24-го явно чувствовали себя немножко виноватыми и по-доброму сочувствовали сидельцам… Параллельно советуясь с командованием, они повелели им ждать и готовиться к эвакуации на каком-нибудь более подходящем самолете, если таковой удастся прислать в ближайшие дни, либо на военном корабле Таймыра, полным ходом идущим от Камрани к архипелагу Спратли. Ближе и быстрее подмоги не ожидалось.

Такая вот поддержка… И ничего более.

В общем, Сергею никак не хотелось, что бы вызывающий острую зависть у любого жителя холодных северных земель сюжет текущего бытия «робинзонов», очень уж напоминающий фильм-сказку «Голубая лагуна», обернулся каким-нибудь жутковатым триллером с поножовщиной типа «Пиратов Карибского моря-3». Казалось бы, там и песочек такой же, и пальмочки в ряд, но: «…слушайте, это же совершенно другие нервы!», как говорила одесская бабушка Сергея Майера.

Поэтому кое-какие дополнительные меры для «защиты текущего сценария» Сержант все же предпринял. На этот раз они не оставили раненую «Харизму» в той же бухте, где она и появилась в первый раз, на виду у каждого проплывающего мимо острова судна. Медленно обогнули остров с запада и причалили с обратной стороны Диеза, там, где замеченная Сержантом еще во время исследовательских походов скальная стенка отвесно падала в воду. Слабый прибой все так же стучал о скалы, взбивая белую пену. Очень пригодилась рубленая в камне лестница, траверсом ведущей наверх, к зарослям. На небольшой площадке «Харизму» пришвартовали намертво и, привязав за металлический штырь, растянули еще и дополнительно, по обоим бортам. Потом они нарубили длинные ветки, и как могли, старательно замаскировали катер. Да и лагерь поставили не на виду, у самой кромки пляжной полосы, а в густой пальмовой роще, надежно прикрывающей тент сверху широкими ребристыми листьями.

Времени у них было навалом.

Неспешная еда, неспешный ласковый секс, неспешные прогулки вдоль берега. Неторопливые разговоры на отвлеченные темы, неизбежно сводившиеся к их житию тут, в этом южно-китайском раю.

Больше всего Сержант мечтал подстрелить дикого поросенка, которые, по его твердому убеждению, просто обязаны были водиться в удаленных чащобах острова Диез. Известное дело, в каждой книге-«робинзонаде» таковые обязательно есть, они легко добываются любыми подручными снастями, быстро обжариваются (непременно на вертеле), восхитительно пахнут в процессе приготовления и ласкают своим нежным розовым мясцом истерзанные многостраничным голодом желудки главных героев. Наперевес с пистолет-пулеметом Майер три раза облазил весь остров, но порося, к своему великому изумлению, на охотничьей тропе так и не встретил…

— А я рассчитывал, грешным делом, наконец-то попробовать ирландское рагу в авторском, да еще и национальном исполнении, — сокрушался он.

Виктория почти серьезно погрозила ему пальцем:

— Шотландское, Серж, шотландское! Не путай благородные племена древних горцев с этими пивными хулиганами.

— Все равно, все вы — кельты упрямые…

В отсутствии мясной добычи они уже отработанным ритуалом ловили рыбу, надоевшую обоим настолько, что уже один вид и запах ее навевал на мысли о строгой диете. В конце концов, шотландка смилостивилась, и уже к вечеру необычайно порадовала Сержанта следующим неожиданным заявлением:

— Ладно уж… Считайте, кабальеро, что сердце красавицы растаяло окончательно. Сегодня я накормлю тебя одним из моих любимых, и, особо отмечу, семейным, даже клановым шотландским блюдом.

— Рагу! — алчно взвился Майер.

— Фи, — удивилась девушка, очаровательно сложив бровки домиком, — да ты просто какой-то маньяк-мясоед, а это первая ступень перед каннибализмом, учти! Я приготовлю тебе овсяные шотландские лепешки, они мне всегда удавались на славу.

При слове «овсяные» у Сержанта напрочь пропал аппетит. Ему сразу вспомнились все известные анекдоты и казусы, связанные с «овсянкой» — мазохистским «воспитательным» изобретением мутного от вечного тумана британского гения.

— Не морщься, — она решительно пресекла все попытки протеста, — от тебя требуется лишь послушание, посильная помощь и кусок гладкого железа. Ты говорил, что он есть в той хибаре возле взлетной полосы.

Когда упавший духом Сержант притащил лист нержавейки к тлеющему костру, то стал свидетелем замысловатой процедуры.