Все зависит от нас - Конюшевский Владислав

***

Под эти мысли, подъехали к расположению связистов. На крыльце стоял Гусев, важный, расслабленный и довольный жизнью. Ночью он отделился от коллектива и предавался развратным действиям с певичками из бригады фронтовой самодеятельности, поэтому сейчас был похож на утомлённого мартовского кота. Щурясь на солнце, он лениво лузгал семечки и только вопросительно поднял бровь, увидев меня в столь странной компании.

— Здравия желаю товарищ майор!

Серёга так удивился официальному обращению, что подавился семечком и закашлялся. Прокашлявшись, возмущённо спросил:

— Ты чего тут, под руку орёшь?

— Да я не ору. Просто вот смежники пожаловали. Шарафа арестовать хотят. Так что давай в хату — разбираться будем.

Лейтенант во время разговора стоял, недоуменно крутя головой. Видно, слова о смежниках, заставили его слегка напрячься. Я тронул СМЕРШевца за рукав и показав на дверь предложил:

— Ну что военный, пойдём, поговорим.

Сержант и рядовой, приехавшие с наглым контрразведчиком, сунулись было следом, но их тормознул Покатилов, который занимался охраной наших «маркони»:

— Так, бойцы. Вы — на месте. Ничего с вашим командиром не сделается.

Спорить с ним, те не рискнули. Видно, тоже почуяли необычность ситуации. Летеха только головой дёрнул, но права качать не стал и вошёл в дом.

Вышел он мокрый и взъерошенный. Сначала я показал ему свою ксиву и поставил раком, то есть по стойке смирно. Потом, мы связались с генералом Левиным, начальником контрразведки фронта. Он был один из немногих, кто знал, чем наша группа занимается. Обрисовали положение. Генерал, оказывается, был не в курсе того, что его подчинённые, в нашу сторону, такую бочку покатили, хотя с его стороны, это косяк сильнейший. Ведь именно Левин должен был прикрывать и курировать нашу группу со стороны СМЕРШ. Предчуствуя неминуемое вставление кола от земли до неба, генерал молниеносно провёл расследование и уже через двадцать минут, всё выяснилось. Оказывается, имела место случайная, хотя, как выразился перенервничавший главный контрразведчик фронта — «преступная» накладка. Просто не в меру ретивый цирик из штаба армии, получив бумагу на Марата, и не обратив внимания на спецпометку в личном деле, решил сделать превентивный арест. Так сказать, для подстраховки. Вот и заслал своего подручного, брать Шарафа, как будто тот, блин, всю жизнь немецким шпионом проработал. Ретивому, я теперь не позавидую и, чем для него всё закончится, даже предположить не могу, а вот летехе, за непочтительное отношение к старшим по званию, просто дали по зубам и отпустили с богом. Правда для начала, Гусев его запугал до мелкой тряски. Даже расписку взял о неразглашении. Контрик, на гражданке, видно совершенно не представлял, что в действующей армии с ним может приключиться такой конфуз, поэтому расписку написал без звука, да ещё и благодарно поглядывая на нас. Ну, правильно — сначала, он послушал в трубке маты начальника следственного отдела СМЕРШ, а потом, я, предложил для сохранения военной тайны, его самого превентивно арестовать и как следует расспросить, а не работает ли он на румынскую Сигуранцу, с целями ослабления особой группы ставки. Добавив, что для Абвера лейтенант слишком тупой, а для румын — в самый раз такой агент будет. А после допроса, опять-таки, во избежание распространения информации, изолировать контрразведчика на неопределённое время, тем более, такие полномочия у нас были. Так что лейтенант, после прощального пинка, пулей заскочил в свой ХБВ и унёсся совершенно счастливый, что так легко отделался. Мы с Серёгой переглянулись, наблюдая за суетливым бегством представителя карательных органов и заржали.

— Наградил же бог фамилией!

Гусев даже прослезился от смеха

— Задрыгайчик... Воистину задрыга и скачет зайцем.

А до меня дошло нежелание незваного гостя, демонстрировать мне своё удостоверение в раскрытом виде. Этот хмырь собственной фамилии стесняется. Ну так — поменял бы её что ли. Хотя с другой стороны, я вспомнил, как купец Желтобрюхов с похожей проблемой к одному нашему царю обратился. Тоже хотел поменять фамилию. Ну и стал не Желтобрюховым, как был, а с лёгкой царской руки — Синебрюховым. Лейтенант видно решил в данном вопросе судьбу не испытывать...

Хотя смех смехом, но вот симптом тревожный. Причём лично для меня. Одно дело слышать, что где-то кого-то замели, и совсем другое, когда вот так, ни за что — пытаются забрать твоего кореша. Тем более, не зря говорят — чем выше взлетишь, тем больнее падать. У меня же взлёт — круче некуда. Очень мало кто может похвастать, что с Верховным, чаи гонял. Значит, как только надобность в пророчествах отпадёт, то ждёт товарища Лисова, в лучшем случае, дорога дальняя, казённый дом. Причём это в самом лучшем случае. А вернее всего, шлёпнут во внутренней тюрьме, во избежание так сказать распространения информации. Виссарионыч сантиментами не страдает, да и добра, как я уже успел увидеть — не помнит. У него всё направлено на достижение цели. Жить после таких правителей хорошо — страна получившая мощный пинок, находится на подъёме, но вот жить во время их правления, как-то страшновато.