Стезя и место - Красницкий Евгений Сергеевич

— Ну, красавец!

Посмотреть, действительно, было на что. Пленник шел сильно хромая, скривившись и держась рукой за бок, а левая скула у него, после удара окольчуженным локтем, превратилась в одну сплошную рану и, прямо на глазах, опухала. Мишка тоже был хорош — вывалянный в земле и мелком лесном мусоре, с торчащими из доспеха во все стороны травинками, зажатыми между кольчужными кольцами и вырванными, иногда, и с корнем. Шлем сидел на голове криво, а правый сапог «просил каши» — когда Мишка умудрился отодрать подметку, он и сам не знал.

Когда конвоир с пленником подошли вплотную, Дорофей вдруг принюхался и, покривившись, спросил:

— Ты чего с ним там делал? Смердит-то!

Мишка взглянул на пленника сбоку и ощутил подступающую тошноту — катались-то они по земле как раз в том месте, где он «присаживался под кустик»! Торопливо оглядев себя, вздохнул с облегчением — все досталось одному острожанину. Поняв глаза на Дорофея Мишка ответил:

— Так я в лес-то ходил не птичек слушать!

То тут то там начали раздаваться смешки отроков, Дорофей тоже изобразил что-то, вроде улыбки, и поинтересовался:

— А иначе никак нельзя было?

— Не, — Мишка, словно извиняясь, развел руками — ты глянь, какой он здоровый.

— Ну-ну… — на лице Дорофея образовалось некое подобие одобрения — хорошо вас наставники учат. Ладно, благо, что живой, а я-то, вот, перестарался. — Ратник кивнул на лежащее возле воза тело и обратился к ближайшим пленным: — Эй, вы двое! Оттащите-ка этого с дороги.

«Ну-с, сэр, вам нужна была иллюстрация к тому, что война это: кровь, грязь, смерть? Извольте, получите и распишитесь. И смиритесь с тем, что ничего, напоминающего рыцарские романы или „костюмные“ исторические фильмы, вас впереди не ждет. Ничего!»

Кое-как обобрав с себя лесной мусор, Мишка поднялся в седло и, подъехав к Демьяну спросил:

— Чего тут случилось-то?

— Сбежать хотели. — Отозвался Демка, поморщившись, и явно собираясь ограничиться только этим комментарием.

— А поподробнее?

Рассказывать Демьяну, было заметно, не хотелось, но зная, что старший брат не отвяжется, он поведал следующую историю. Когда Мишка скрылся в лесу, тот пленник, которого потом забил насмерть Дорофей, взял вилы и принялся поправлять снопы на возу. Потом указал Дорофею и Демьяну куда-то вперед и предупредил, что там ветка, за которую может зацепиться высоко уложенная поклажа. Оба конвоира уставились в указанном направлении, и в этот момент пленник ударом деревянных вил выбил у Демки из рук самострел, а потом, ухватив Дорофея за опорную ногу, так рванул ее вверх, что ратник свалился на землю. Одним прыжком острожанин взлетел в седло, но больше ничего сделать не успел — кнут Демьяна захлестнул ему шею, а еще через пару секунд вскочивший на ноги Дорофей сдернул пленного на землю и принялся лупцевать.

Пока все это происходило, второй пленник сиганул с воза и кинулся в кусты, где и налетел на Мишку. Остальное было понятно и так: отроки положили остальных пленных на землю, Дорофей забил напавшего на него острожанина насмерть, Демка подобрал выбитый самострел, а через некоторое время Мишка вывел на дорогу избитого и «благоухающего» беглеца.

* * *

До вечера успели сделать еще две ходки, выгружая снопы возле плотов, на которых обозники Бурея должны были переправлять добычу через болото, а потом Варлам объявил, что ночью пятому десятку предстоит стоять в дозоре и велел первой смене укладываться спать. Мишка улегся возле костра с удовольствием и облегчением — болело чуть ли не все тело, беглец, все-таки, помял его основательно. Поспать удалось часа два или три, в уже сгущающихся сумерках Варлам поднял Мишку и Демку и велел собираться в дозор, а сам куда-то ушел и пропал. Так Мишка и сидел у костра, не имея ни малейшего желания ни шевелиться, ни думать.

Постепенно под деревьями совсем стемнело, сидящий рядом Демка, опустив голову на грудь, начал посапывать, Варлам все не шел и не шел. Неожиданно невдалеке раздался топот копыт и голос Роськи громко спросил:

— Где тут пятый десяток ночует?

От соседнего костра отозвались:

— Вон, у того костра!

Роська не стал подъезжать, а заорал:

— Ратники Михаил и Демьян, к старшине!

Тут же, откуда-то сбоку раздался голос Варлама:

— Некогда им, они в дозор заступают!

— Ну, замени их кем-нибудь — в голосе Роськи послышались знакомые командные интонации Ходока.