Битва веков - Прозоров Александр

— Чего орешь? — цыкнул Зверев на боярского холопа. — Шуму много, татар мало. Мог бы и сам отогнать.

Он не спеша накрутил на палец кольцо, поднял трофейный, но уже ставший знакомым лук, прорезью кольца зацепил тетиву, поверх наложил стрелу, вскинул оружие. Крякнув от натуги, натянул, тут же отпустил. Белая палочка взмыла ввысь, на миг замерла и, разгоняясь все быстрее, стремительным штрихом опустилась почти перед самым разъездом. Татары, даже не попытавшись ответить, отвернули влево, обходя незамысловатое укрепление по широкому полукругу.

— Приглядываются, проверяют. — Боярин Лавля, тоже успевший приготовиться к бою, вскинул свой лук, пустил стрелу. Она упала за самым хвостом замыкающего вражеского коня. Воин разочарованно вздохнул: — Слишком далеко. Однако же теперь они знают, как нас здесь мало. Надобно ночью костров поболе развести. Пусть думают, подкрепление подошло.

— Не нужно, — покачал головой князь. — Если везде будет гореть множество костров, а здесь только один, басурмане почуют неладное и подумают, что их заманивают в ловушку.

— А коли глупы слишком окажутся для таких мыслей?

— Тогда в нее и попадутся, — улыбнулся Зверев.

Рязанский боярин только вздохнул. Но перечить князю не посмел.

Вдалеке опять частой дробью загрохотали пушки. Пахом Ильич шугал татар подальше от городских стен. Однако дело шло к вечеру, и было ясно, что сегодня армия Девлет-Гирея никаких серьезных действий предпринимать уже не станет.

Утро началось с появления нового дозора. В этот раз татары пришли числом около сотни и на стрелы защитников отвечали весьма активно. Однако, хотя басурманских стрелков было в двадцать раз больше, стояли они на открытом пространстве, а русские — за щитами. Посему у брода ни один человек не пострадал, а в татарской сотне от болезненного укуса отточенного железа заметалась сперва одна лошадь, потом другая. Когда упала третья, татары отошли.

— Обидно! — вздохнул боярин Афанасий. — Полколчана опустело, а никого даже не подранил. Эх, подошли бы они ближе сажен на двести.

— Так потому и не подходят, — рассмеялся князь. — Ты, боярин, своим холопам, что без луков, вели все же за реку отойти. Пусть обедом озаботятся, да за вещами нашими приглядывают. Мало ли что? Здесь от них проку все равно никакого. А там пригодятся, коли бежать отсель придется. Пусть следят, чтобы оружие наготове держалось.

В далекой Рязани загрохотали пушки, и в этот раз надолго. Защитники дальнего брода успели и отдохнуть, и пообедать, и снова отдохнуть, а стрельба, то слегка затихая, то учащаясь, снова продолжалась и продолжалась чуть не до самого вечера. Незадолго до сумерек две сотни татар попытались приблизиться к их гуляй-городу, но, потеряв несколько лошадей и расстреляв колчаны — ушли к своему лагерю.

— Держится город, — сделал вывод Зверев. — Кабы Рязань пала, им бы сейчас было не до нас. И другие броды тоже, похоже, устояли. Советую на рассвете всем переодеться в чистое. Осталось только одно место в обороне, которое басурмане не проверили на прочность. И никакие костры нам тут уже не помогут. Илья, утром все пищали еще раз проверь, а то как бы не отсырели на росе. Две свечи зажженных на том берегу оставь, дабы огня после отступления не искать. И холопам боярина Лавли укажи, где они стоят, чтобы нас предупредили. А потом… Ну, ты свое место знаешь. Девять пищалей с дробью оставляем за бродом, три берем с собой. Мне, Полелю и Пахому. И да поможет нам Бог.

Татары появились перед гуляй-городом дальнего брода часа через два после рассвета. Видать, изволили поначалу позавтракать, помолиться со всем тщанием и уж потом подняться в стремя. Поначалу они гарцевали на удалении в полверсты, лишь изредка пуская одиночные стрелы. Андрей, Пахом и боярин Лавля так же редко отвечали — прочим лучникам сил выстрелить на такую дистанцию не хватало. Однако к врагу подходили все новые и новые сотни. Когда татар собралось около полутора тысячи, они разделились на отряды примерно по пять сотен, разъехались — и вдруг все разом ринулись на гуляй-город со всех сторон.

— Боже, мы погибли… — только и выдохнул боярин Афанасий, споро опустошая колчан в бойницу своего щита.

И это было истинной правдой: при раскладе в два лука против пятисот всадников ни единого шанса удержаться у защитников брода не было.

— Не дрейфь! — в голос заорал Зверев. — Стрелы кончатся, на тот берег беги!