«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв - Рыбаков Артем

– А то ты не знаешь, Валерий Иванович? Что-то мне подсказывает, что об этой стороне моей жизни ты неплохо осведомлен…

– Так положено мне, Слава. Положено… — Последнее Белобородько пробормотал, задергивая на окне занавеску. Жители поселка потеснились, приняв на постой отряд, но многие, переехав к соседям или родственникам, вещи свои забирать не стали, и окна «штаба» украшали ярко-голубые шторы с аляповатыми желтыми цветами — то ли розами, то ли лилиями. Почти как на королевском гербе Франции, как его описывал Дюма, давно, еще в детстве читанных книжках.

– Что снаружи творится? — Трошин спросил больше для поддержания разговора, нежели из интереса. Да и что могло там измениться за те полчаса, что он не был на улице?

– Да тихо все… Федор-танкист только воду мутит.

– Скороспелый? Что на этот раз?

– Да с танками своими никак не наиграется.

– Погоди, Иваныч. Выяснили же уже, что они поломались капитально? С коробкой передач там что-то, а у другого двигатель дуба дал… Я же сам ему сказал, что людей их из болота тягать не дам?! Неужели не понял?

– Да понял он, понял. Но мальчишек деревенских он все одно «запряг». И пару часов назад они ему весточку принесли, что у одного села есть несколько танков брошенных. Отсюда километров тридцать. Вот он ко мне и прискакал.

– Да, неймется парню. Комиссар, ну вот зачем нам танки, а? Мы партизаны. Диверсанты! Мосты взорвем — считай, задачу выполнили.

– Не, Слав, постой… — после недолгого раздумья ответил Белобородько. — А про моральный эффект ты подумал? Вижу, что не подумал. А сам посуди — одно дело из кустов постреливать и дороги портить, и совсем другое — если советские танки появятся! Да тыловики немецкие штаны вовек не отстирают, я тебе говорю!

– Эк ты возбудился, Валерий Иванович! — покачал головой Трошин. — Идею эту, признаю, с такой стороны не рассматривал. С текущими делами закончим — еще подумаю. Выстрелы к «сорокапятке» у нас есть — десятка четыре, если не ошибаюсь. Так что можно немцам еще одну свинью подложить будет — красивую такую, бронированную.

– Во! Видишь. Тут фантазия тоже нужна, — улыбнулся комиссар. — Полет, так сказать, воображения. И ты еще вот о чем подумай, командир, — что немцы из транспортных колонн танку смогут противопоставить, а? То-то же! — заключил он, увидев широкую улыбку на лице Трошина. — А вон и особист наш чешет, — добавил Валерий Иванович, бросив взгляд в окно. — Пора собираться.

Через полчаса все командование отряда уже стояло на берегу, вглядываясь в темное, кое-где украшенное серыми клочками редких облаков небо.

– Семен, давай! — скомандовал Слава, посмотрев на часы.

Громкий и пронзительный свист, разбойничий, с переливами, далеко разнесся над гладью воды. По этому сигналу на мысе, что ограничивал залив озера с южной стороны, замигал еле видный огонек, который, однако, вскоре превратился в большой костер. То же самое произошло на северном берегу и, наконец, в центре — в сотне метров от встречающих бойцы запалили огромный — больше трех метров в высоту — шалаш, сложенный из сухих елочек и покрытый прошлогодним лапником.

– Вячеслав Сергеевич, заметят, как тебе кажется? — спросил Новиков, любуясь — это было видно по его лицу — рвущимися в небо языками пламени.

– А это мы сейчас проверим. — Слава снял трубку полевого телефона: — Запроси, видят ли они сигнал?

Кабель телефона был протянут к дому, в котором размещалась отрядная радиостанция, и Мысяев мог получать команды от Трошина и передавать их уже радисту Ермолину. А бывший летчик, служивший еще месяц назад бортрадистом на бомбардировщике, уже транслировал их «гостям». Сложно? А что делать, если свою собственную радиостанцию Новиков «светить» не решился, а принадлежавшая отряду весила — мама не горюй?! Уже то, что бойцы ее, отступая, не бросили, — подвиг. Хотя все тот же Ермолин объяснил, что это еще цветочки: «У нас самолетный вариант, а там, наверху, с весом строго, сам должен понимать. А тот, что для наземных штабов, вообще на «полуторке» возят… С прицепом».

– Да, они видят все три огня и заходят на посадку, — булькнула телефонная трубка буквально через несколько секунд.

– Все в порядке! — объявил Трошин, а сам стал вслушиваться, надеясь различить гул моторов раньше прочих. Ему показалось, что получилось, хотя гул моторов и был еле слышен, но звук доносился откуда-то справа, с севера, и такое ощущение, что его источник удалялся. «С чего это? Почему удаляется?»