Чёрная пехота. Штрафник из будущего - Конторович Александр Сергеевич

— Слушаю.

— Кто у телефона?!!

— А кого бы вы хотели услышать, господин обер-лейтенант?

— Айсманн? Это вы? Что там у вас происходит?

— У нас? Война, господин обер-лейтенант. А у вас разве что-то другое имеет место быть?

— Вы!!! — обер-лейтенант аж поперхнулся. — Да я вас!!!

Большой петровский загиб, в моем вольном переводе на немецкий, может быть, и звучал коряво, зато был весьма убедителен в качестве аргумента. На том конце провода молча положили трубку. Так, шуточки кончились. Такой занозы в собственной заднице немцы не потерпят. Я в быстром темпе обошел позиции, осмотрел наши приготовления. Распределил по постам трофейный боезапас и гранаты. Наконец-то удалось осмотреть запасной выход из дота. Он был метрах в десяти от строения, в небольшой ямке. Основательная плита люка, с амбразурой для стрельбы, гарантировала головную боль непрошеным гостям. Я оставил там бойца с трофейным автоматом. Показал ему, как им пользоваться, дал десяток магазинов и пару гранат. Ну, вроде бы все готово. Чего же немцы тянут? Скорее бы уж начинали. Неопределенность ощутимо давила на плечи. Понятно было, что против полка, да что там полка — батальона, продержимся мы не так уж и долго. Выведут немцы артиллерию на прямую наводку — и все. Ослепят амбразуры, подведут к доту штурмовые группы — и кранты. Оставалось надеяться на помощь наших минометчиков.

Вернувшись в каземат, я осмотрел пулемет, проверил патроны. Напряжение мое, видимо, как-то передалось окружающим. Шуточки стихли, бойцы завозились на местах, залязгал металл.

Снова ожил телефон. Опять немцы? Какого рожна им надо на этот раз?

— Слушаю.

— Это майор Крайновски. С кем я разговариваю?

Сказать ему, что с ним говорит рядовой? А что это нам даст? Собственно говоря — ничего. Хоть полковником назовись, на обстановку это повлияет мало. Разве что удивятся: чего тут полковник делает?

— Старшина Леонов.

— Старшина… э-э-э…

— Фельдфебель.

— Понятно. Я хотел бы переговорить с вашим командиром.

— Сожалею, господин майор, но он занят и к аппарату подойти не может. Если у вас есть вопросы, то я могу на них ответить. В пределах своей компетенции, естественно.

— Вот как? Хорошо. Итак, фельдфебель, мне нравится этот дот.

— Мне тоже.

— Не ерничайте! Итак, повторюсь, мне нравится этот дот, и только поэтому я еще не вызвал авиацию, чтобы сровнять его с землей.

— И что из этого следует, господин майор?

— Не спорю, вы сумели этот дот захватить и устроили нам некоторые неприятности. Это так. Но теперь он стал для вас ловушкой. Уйти из него вы уже не сможете, до своих окопов ваши солдаты не дойдут — мы не дадим. Ваше положение безнадежно.

— У меня другая точка зрения на этот вопрос.

— Возможно. И тем не менее это не меняет обстановки. Я предлагаю вам капитуляцию.

— Вынужден отклонить предложение.

— Доложите об этом командиру!

— Он скажет то же самое. У вас больше нет никаких вопросов ко мне?

— До ближайшего аэродрома полчаса лету. После моего звонка звено пикировщиков не оставит от вас даже и воспоминания! Так что у вас есть сорок минут, чтобы успеть помолиться перед смертью.

— Да? Должно быть, у вас очень квалифицированные летчики, раз сумеют попасть бомбой в цель такого размера. Во всяком случае, они могут попробовать. А потом мы и поговорим о дальнейших перспективах.

— Фельдфебель, вы говорите? Хм-м… Ладно, посмотрим.

Немец положил трубку.

Так, спасибо за предупреждение. Я выскочил в соседний каземат.

— Бойцы! Пулемет хватайте — и за мной!

Через двадцать минут я разместил в траншее три пулемета. Еще минут десять у нас есть. Немцев около дота быть не должно — высок шанс попасть под бомбы. Так что с этой стороны можно особо не париться.

— Слушать всем сюда! Первый пулемет — упреждение полкорпуса. Второй — корпус. Ведете огонь по пикирующему самолету. Третий стреляет по уходящему. Выносишь точку прицеливания на два корпуса вперед и туда лупишь! Самолет сам влетит под очередь. Все поняли?

Бойцы закивали головами.

— Вторые номера! Ленты наготове держать! По местам!

Конечно, я здорово рисковал, собирая в траншее основную ударную силу и почти половину личного состава. Немцы вполне могли и из минометов врезать. Одна мина — и всем крышка. Но не было у меня ощущения, что майор шутил. Поставив у ног коробку патронов с трассирующими пулями, я принялся заменять ими некоторые патроны в лентах. Все же легче целиться будет. Прошло еще минут двадцать. Тишина. Самолетов не видно. Может, и вовсе не прилетят?