Те, кто выжил - Круз Андрей

Баржа старая, но как все здесь — в отличном состоянии, умеют они беречь вещи. И вот на тебе: не пошла на металлолом, стала кому-то домом или дачей, а теперь, похоже, снова понадобилась, вон, сколько мешков на нее нагружено. Не всегда надо выбрасывать старое, иногда и так все поворачивается.

До побережья было недалеко, всего километров семьдесят, но лодка шла медленно, разгонять в тесноте каналов ее было просто опасно, так что путешествие на удивление затянулось. Минута за минутой, час за часом, а мимо все так же медленно плыл типичный голландский пейзаж с ветряными мельницами. Их тут и вправду много, в каждой деревне есть.

Затем канал влился в Амстел — не слишком широкую реку, давшую название городу Амстердаму. Шириной она была в этом месте не больше чем метров семьдесят, и рассекала мокрую плоть страны не так решительно и прямо, как прорытые трудолюбивыми голландцами каналы, а как и подобает реке — вихлялась петлями.

Затем лодка вошла в пределы Амстердама. Реку с обеих сторон стиснули дома — сначала пригородные, ненавязчиво, перемежаясь полями, супермаркетами, какими-то просветами, а потом уже городские, жестче и теснее, зажимая реку стенками набережной. Новые кварталы, все тот же светло-красный кирпич, белые рамы окон, черепица. Старый город — дома в три окна по фасаду, потемневшие от времени, островерхие, какие-то нереально игрушечные.

Всегда любил такие города, в которых чувствуешь на каждом шагу прожитые окружающими тебя стенами века… а теперь все, хана. Мерзко. Обидно.

Мутная зеленоватая волна, расходящаяся от форштевня лодки, омывала гранитные стенки набережной, я крутил головой, опасаясь пропустить нужный поворот. Вроде и никакой опасности нет, но находиться лишнюю хотя бы минуту в мертвом городе не хочется, подмывает свалить отсюда как можно быстрее и дальше.

Маленький буксир оттаскивает от берега жилую баржу, а на другой, пришвартованной рядом, возятся люди. Забирают плавучее жилье? А что, не лишено смысла. Жил бы здесь, так тоже постарался бы такую баржу увести, и безопасно, и просторно.

Вот он, отель «Интер-Континенталь», прямо на берегу, возле пристани, стал виден, едва я прошел под широким мостом. Это ориентир, а перед ним в канал ответвление, под еще один мостик, уже маленький. Так… да, точно туда, по карте так выходит. Морицкаде, канал Морица. Теперь прямо по нему до самого порта.

Люди опять. И опять самоходные баржи, всерьез загруженные. На этот раз, похоже, не просто мародеры, а организованные — на каждой барже по несколько вояк кроме гражданских. На меня смотрят спокойно, без всякой враждебности. Может быть, тут люди пока друг на друга кидаться не начали? Албанцы, разумеется, не в счет, о них разговор отдельный. Может и так, голландцы вообще терпимостью известны всегда были, хоть она их в последние годы и завела не пойми куда, так что у всей страны репутация портиться начала… А вот теперь гляжу и думаю, что иногда и полезно уметь терпеть других. Не обязательно сразу зубами в глотку.

Почему-то кажется, что у нас в стране так мирно не будет, последние девяносто лет жизни никак не располагали к обучению терпимости, мы все больше в глотку друг другу норовили вцепиться. А с другой стороны… зато мы, грубо говоря, всегда в форме. In good shape, так сказать. Или это я польстил самому себе? А в форме вовсе не мы, а «племя младое, незнакомое, с юга приезжающее», а мы уже так, изживаем сами себя, передавая им свою страну? Не знаю, ничего я не знаю, и как правильно — тоже не знаю, знаю только одно: в себе я грех или благо терпимости как-то совсем изжил за последние месяцы. Обстановка как-то располагала к такой метаморфозе, особенно последние дни.

— А у тебя как с терпимостью? — спросил я у Тигра, столбиком сидящего рядом.

Кот, естественно, не только не ответил, но даже не посмотрел на меня.

Звук лодочного дизеля отражался от стен домов, нависавших над Морицкаде, возвращался ко мне, заставляя постоянно оборачиваться — казалось, что какая-то лодка идет следом, чуть ли не прямо за нашей кормой.

Поворот канала, еще один — и простор гавани, причем гавани не грузовой, а какой-то… несерьезной. Вроде и большая, а пришвартованы вдоль берегов одни жилые баржи, такие же, как у меня, антикварные лодки, старые шхуны… а может так и положено было, чтобы ничего современного здесь не держать? Очень даже допускаю. Такие города всегда свой исторический облик всеми силами охраняли, вполне могли такой закон принять.