ОАЗИС. Вторжение на Таймыр - Денисов Вадим

Наконец, мужичок приступил к рассказу и показу.

Дело было так.

Каждая баржа с готовой продукцией, совершая долгий путь по Агапе до реки Пясины не плывет, как рыба на нерест, как можно быстрей стараясь добраться до порта Валек, а часто и много останавливается по берегам. У китайцев и летом, и зимой по речкам-озеркам радиальными направлениями далеко выставлены "кордоны". Там сидит один или два человека, заготавливают определенные растения и целебные мхи. Или покупают щуку у долган, энцев и нганасан; аборигены щуку за Рыбу не считают и кормят ей собак. Щуку китайцы каким-то особым образом окуривают и сушат, толкут в порошок. Позже, уже на Вальке всю эту алхимию собирает представитель общины. Что потом делают китайцы с толченой щукой, неизвестно. Лапин высказывал мнение, что тут все дело в зверофермах, которые начинают строить новые таймырцы. Копеечный порошок пойдет на корм песцам… Так что все рейсы максимально рациональны и экономически безупречны.

Баржа подошла к берегу по плану, на берег выскочили две женщины и матросик, молодой парнишка. Моторист остался на борту. Когда они подошли к "причалу" и поднялись к избе, то увидели, что от хозяина осталась немного… одна нога - откушенная и брошенная возле мусорной ямы!

- Ничего не понимаю, - озаботился Астапов, с изумлением глядя на ноги рассказчика.

- Не его нога, - скупо улыбнулся Ли. - Этот человек живет чуть ниже по течению, он приплыл сюда, услышав выстрелы.

Конечно, причалившие стали грешить на медведя, приготовили старенький дробовик, что имелся у матросика. Осмотрели избу, территорию вокруг, но тела не нашли. Посоветовавшись с рулевым баржи, в Нанлинь решили не возвращаться, производственный план превыше всего. Старшим являлся отнюдь не капитан, а одна из женщин.

На нее "варан" и набросился из кустов, когда они уже возвращались к барже.

Тварь, обликом и размерами похожая на толстого крокодила с удлиненными лапами, одним прыжком вымахнула на настил и одним движением челюстей перекусила старшую китаянку пополам. Не до конца перекусила, когда "варан" поворачивался к воде, верхняя половина туловища несчастной еще реагировала и хрипела через пузыри крови. Матросик выстрелил, причем один из стволов дал осечку. Тварь резко ударила хвостом, сбив наземь вторую женщину с переломами ребер, как позже выяснилось. Еще не чувствуя боли, та не стала дожидаться дальнейшего развития кошмарных событий и вмиг оказалась на борту. Матросик, крича от ужаса, просто упал с досок в воду, сильно ударившись головой о сваю.

На свою беду, в схватку решил вмешаться рулевой-моторист с большим топором в руках. Правда, поначалу он начал бой разумно, просто швырнув топор в голову чудовища со всего маху. И попал - обухом. Зверь тут же бросил нижнюю половину добычи и удрал бы, не приди в голову моториста мысль атаковать "варана" на берегу уже с багром. Но в ближнем бою у него шансов с таким оружием не было, "варан" двумя прыжками поменял диспозицию и подскочив, просто откусил мотористу голову… После чего, ухватив в огромные челюсти нижнюю часть начальницы, нырнул в воду.

Астапова чуть не стошнило булками и пирожными.

- Ли, но почему же все-таки баржа сразу не вернулась назад?

- Они все правильно сделали. Сами бы никуда не дошли. Через час встретились в нижнем течении с катером, идущим в поселок. Экипаж разделился и погнал баржу дальше. Работа есть работа…

Старик-тибетец приехал на моторке почти сразу и еще застал паренька в рассудке, услышал от него детали рассказа. Изрядно пострадавшая женщина-экспедитор видела гораздо меньше, с самого начала стараясь как можно быстрее спастись на борту, а на барже хлопнулась в обморок… Встречный катер, как и предполагалось, прошел точно по графику, его затормозили и отправили остатки и останки судовой бригады в Нанлинь. К этому времени матросик уже повредился умом и не мог более рассказать ничего связного.

- Ладно, давайте еще раз тут все осмотрим, но уже попристальней, - вздохнул Астапов понимая, что рассказ окончен.

Ли только головой кинул и достал из плечевой кобуры здоровенный шпалер. Олег машинально проверил свою пушку, заряженную как надо.

Улов оперативника был не велик. Одинокий, когда-то белый, а сейчас весь в бурых пятнах, женский тряпичный кед, валяющийся возле берегового настила, да большие пятна высохшей крови на досках. Все куски тел, конечно, китайцы собрали и увезли с собой. Что же, посмотрим на жилище погибшего отшельника… В избе был полный разгром… Неспешно фотографируя темное и тесное помещение, по которому словно Мамай прошел, Олег негромко окликнул тибетца: