Ник. Беглец - Ясинский Анджей

Прошла бессонная ночь — на горизонте светлая полоска возвестила о скором рассвете. Далекие горы заискрились снежными вершинами. Начинался новый день — живи и радуйся. Старому искуснику было не до веселья. Он весь извелся, мечась по дому и не находя себе места.

Умирать не хотелось. Конечно, Толлеус не обманывал себя — ему осталось не долго. Это профессоры переваливают за сто пятьдесят лет, а бывает, что и до двухсот дотягивают. Он и так превысил все мыслимые пределы для искусника своего уровня, подобравшись к нижней границе профессорского срока, пора бы и честь знать. И все же хотелось еще пожить. Хоть чуть-чуть.

Старик не исключал вариант, что однажды его аферы всплывут, и придут люди с суровыми лицами. К такому он был готов. Но он совершенно не планировал принимать важные решения, куда-то бежать и что-то делать.

— Куда-то бежать? Да, убежать! — старик зацепился за эту мысль, аж подпрыгнув на кровати.

— Куда? — скептически возразил он себе. — На кладбище?

— Нет, как раз в другую сторону! — Зло одернул он себя. — Затеряться на бескрайних просторах — не найдут. И тогда пара лет у него есть точно.

— А если найдут?

— Значит, судьба такая. Хуже-то не будет! — идея сбежать все больше и больше захватывала его.

— Подозрительно. Такие события закрутились в городе, ты участник, и вдруг куда-то поехал… Крайне подозрительно. — Я бы себя из города не выпустил.

— А почему нет? Со службы уволили, новой работы не предложили, посох не отобрали и даже пансион назначили. Значит, я свободен и могу идти на все четыре стороны. А куда — мое дело. Может, мир перед смертью решил посмотреть, а может к столичным знахарям — подлечиться. Метка в порядке. Стражникам у ворот все равно.

Значит, надо собирать вещи.

Тихо поскрипывали колеса. Старая кляча, купленная по дешевке, безропотно тащила повозку, нагруженную нехитрым скарбом. Толлеус давно, очень давно не сидел на месте кучера. На удивление получалось неплохо. Руки помнили, как держать вожжи, лошадка попалась смирная, погода хорошая — правь потихонечку, и никаких проблем. Старик даже повеселел.

На зрение и слух, пускай и не без искусной помощи, Толлеус не жаловался. Эти органы чувств работали, конечно, не как у молодых, но и далеко не как у сверстников. Есть, чем гордиться. Поэтому Тишина, царившая за городом, буквально сразу за защитной стеной, поражала. Конечно, тишина не абсолютная. Мимо с жужжанием проносились мухи, у дороги стрекотали кузнечики, ветер, запутавшись в кронах деревьев, шелестел листвой, а откуда-то издалека доносилось отрывистое воронье карканье. Но не о той тишине речь. В городе есть другой шум. Старик называл его для себя призрачным, потому что он состоял не из привычных звуков, а из обрывков чужих чувств, мыслей, всплесков эмоций, невнятного шепота, как если бы тысячи призраков из сказок жили у искусника в голове. Вся эта какофония сливалась в нестройный гул, стихающий к ночи и нарастающий днем, но не замолкающий никогда. Толлеус слышал его с рождения и привык к нему, как привыкают к плеску волн. Старик понятия не имел, что это такое. Знал только, что Шум как-то связан с людьми. Поскольку за городом, вдали от человеческих поселений и мирской суеты было тихо. Определить природу гомонящих призраков искусник не смог: наставники лишь разводили руками, никто не слышал ничего подобного. В книгах также не было даже упоминаний. Правда, этот гомон не был плодом больного воображения. В здании тюрьмы и только в нем призраки шептали совсем-совсем тихо. Это был ключ. Толлеус даже определил в системе безопасности соответствующее плетение и смог восстановить из фрагментов его основу. Но оно потребляло много маны — совсем как защитный пузырь, так что о постоянном использовании не могло быть и речи. Да, в общем-то, это и не требовалось: старика этот шум практически не беспокоил. И лишь сейчас, когда неожиданно наступила тишина, старый искусник ощутил всю ее прелесть. Даже мыслить стало как-то легче. Это также повышало настроение.

Толлеус выбрал целью своего путешествия Беллус — ближайший крупный город — всего три дня пути. А там видно будет. Сразу планировать далеко смысла нет. Может, дряхлое тело и этот срок в дороге не сдюжит.

Дорога хорошая — все-таки столичный тракт. Имперская гвардия и большая часть гарнизона озабочены поимкой оробосских налетчиков, прорывающихся через горы. Так что волноваться не о чем, в пути никто не побеспокоит.