1Q84. Книга 3 - Мураками Харуки

Выпив стакан воды, он стал под горячий душ. Тщательно помыл голову, прочистил уши и обрезал ногти. Надел новые трусы и рубашку, которые достал из ящика. Надо избавиться от всех запахов «Кошачьего города». «Конечно, мы вас любим, но вам не следует оставаться здесь надолго», — сказала Куми Адати.

Есть он не хотел. Работать тоже не хотелось, раскрывать книжку не было никакого желания. Слушать музыку не собирался. Физически Тэнго устал, но его нервная система находилась в удивительно возбужденном состоянии. А потому лечь и заснуть не мог. В тишине, что его окутывала, было нечто искусственное.

«Ох, как не хватает здесь Фукаэри! — подумал он. — с ее глупостями, бессодержательными вещами. С ее однообразным, без вопросительной интонации, языком». Он давно хотел услышать, как она говорит. Но знал, что она больше сюда не вернется. А почему — не мог объяснить. Она сюда уже не придет. Скорее всего.

Он хотел поговорить с кем-нибудь. С кем угодно. Если бы была возможность, с замужней подругой. Но как связаться с ней — он не знал. У него не было ни её адреса, ни телефонного номера, а кроме того, ему сообщили, что она исчезла.

Тэнго попытался набрать рабочий номер Комацу — номер прямой связи с телефонным аппаратом на его столе. Однако трубку никто не брал. Даже после пятнадцати звонков.

«Кому еще можно позвонить?» — подумал Тэнго.

Но подходящего собеседника не вспомнил. Решил позвонить Куми Адати, но передумал, так как тоже не знал ее телефонного номера.

Потом он подумал о темной могиле, которая открылась сейчас в мире. Не большая, но глубокая. Если заглянуть в нее и громко крикнуть, то, возможно, еще удастся поговорить с отцом? Может, мертвый скажет правду?

«Вы никуда не доберетесь, даже если будете это пытаться делать, — сказала Куми Адати. — Лучше думайте о будущем».

«Вопрос не в этом, — подумал Тэнго. — Вернее, не только в этом. Возможно, я никуда не добрался бы, даже если бы знал правду. Однако мне надо знать причину, почему не добрался бы. Если бы знал, может быть, куда-нибудь пришел».

«Вам все равно, отец вы мне или нет, — обращался он к темной могиле. — Вам безразлично. Вы умерли, взяв с собой часть меня, а я остался жить с частью вас. Этот факт уже не изменится, независимо от того, есть между нами кровное родство или нет. Время прошло и мир продвинулся вперед».

Тэнго показалось, что за окном прокричала сова. Но, конечно, это ему только почудилось.

Глава 25. Усикава «Холодный или не холодный… но Бог здесь есть»

— Так просто ты не умрешь, — сказал мужской голос сзади, словно прочитав настроение Усикавы. — Ты лишь на короткое время потерял сознание. Еще немного — и плохо кончил бы.

Голос был незнакомый — невнятный и нейтральный. Не высокий и не низкий. Не очень жесткий и не очень мягкий. Как тот, что сообщает об отправке или прибытии самолета или же о положении на фондовом рынке.

«Какой сегодня день? — силился вспомнить Усикава. — Наверное, ночь с воскресенья на понедельник. Э нет, возможно, уже вторник».

— Господин Усикава, — сказал незнакомец. — Можно так к вам обращаться?

Усикава молчал секунд двадцать. После этого вопроса мужчина без всякого предупреждения нанес ему короткий удар в левую почку. Сзади. Бесшумный, но страшно сильный удар. Острая боль пронзила все тело Усикавы. Все органы судорожно сжались, и он не мог нормально дышать, пока боль немного не ослабла. А потом сухо закашлял.

— Я вежливо спросил. Хочу услышать ответ. Если не можете говорить, кивните или покачайте головой. Этого будет достаточно. Этого требует этикет, — сказал мужчина. — Можно так к вам обращаться?

Усикава несколько раз кивнул.

— Господин Усикава, вашу фамилию легко запомнить. Я проверил кошелек, бывший в ваших брюках. Нашел водительское удостоверение и визитную карточку. «Штатный директор нового Японского общества содействия развитию науки и искусства». Замечательный титул, не правда ли, господин Усикава? Однако, что же делает в этом месте, прячась и пользуясь скрытым фотоаппаратом, этот самый штатный директор?

Усикава молчал. Речь всё еще не вернулась к нему.

— Лучше ответьте, — сказал мужчина. — Я вам советую. А то вдруг почку отобью, всю жизнь будет болеть, и от боли не избавитесь.

— Следил за человеком, который здесь живет, — наконец ответил Усикава неровным, прерывающимся голосом, который ему, с завязанными глазами, казался чужим.