Создатель черного корабля - Березин Федор Дмитриевич

17

Прикрытие

А потом происходит такое, что сдвинутые ввысь амплитудные пики осциллограмм шестерки водометов «Кенгуру-ныряльщика» становятся лилипутами. Они просто мгновенно давятся, будто их и не было. И, разумеется, можно только содрогнуться, представив, что происходит с ушами примитивистов-акустиков «мокрицы», но здесь, в боевой рубке новейшего «Кенгуру», электронно-лучевые трубки идут вразнос. Да что там трубки… Звук в воде распространяется гораздо быстрей, чем в воздухе, а может даже, это сверхзвук в воде! Он такой силы, что опытные операторы жмурятся и отстраняются от экранов, ибо в них этот водяной сверхзвук преобразуется в световой поток. Он поражает даже раньше, соревнуясь в скорости с пиком мощности гукнувшего где-то великанского камертона. И еще до того, как звук наваливается не только на какие-то импульсы-амплитуды, а на саму физическую реальность, жмет и крушит видимые визуально предметы, тут, в голове шторм-капитана Косакри, происходит свое светопреставление.

Пыхает острым лучом звезда озарения, продевая нить из опрокинутого конуса будущего сюда, в воспринимающую мир линзу. И вновь является, поблескивая серебром, паутина, вмиг связывая микробными узелками все причины и следствия обоих стыкующихся конусов – будущего-прошлого. И, пораженный вспышкой озарения, Стат Косакри готов внимать, отслеживать открывшиеся нити, ведущие ко всем тайнописям Вселенной, но тут хитро исполненный мир вокруг режет эту возможность самым чудовищным ножом, оказавшимся под рукой. Ибо звук, превращенный в физику, уже дергает с мест всякие маленькие предметы типа людей, их кресел и блоков питания. Он пытается их выколупать, продеть сквозь продуманные, назло ему изобретенные ремни и крепежные болтики. В злости оставляет эти крохотульки как есть и берется за самое большое из имеющегося рядом. Это, конечно, сам двухсотпятидесятиметровый «Кенгуру-ныряльщик». Звуковой фронт, давно побивший рекорды всяческих осциллографических амплитуд, стремится сделать из него гармошку и скрутить в бублик.

И где-то в нутре колотящейся о бог знает что, может, о сами бортики Трехсолнцевой Вселенной, погремушки «Кенгуру» висит или, может, уже стоит на руках, абсолютно всезнающий, но сейчас уже не умеющий соображать, бактериально-маленький шторм-капитан Стат Косакри. Он знает, что происходит во всех смыслах. Ведает, что весь этот удар направлен на него, как на эпицентр мира. И одновременно догадывается, что он только песчинка, попавшая в жернова перетирающей самое себя Вселенной. Он даже знает, кто конкретно запустил вдело эти всесокрушающие жернова. И совсем это не столкновение с торпедой, как, наверное, представляется некоторым из пристегнутых к креслам микробов. Это нечто очень даже другое, ибо капитан Косакри там, внутри себя, все еще видит другого капитана – совсем мелковатого, но толстенького тенор-капитана. Видит, как этот небольшой человечек давит кнопки и щелкает рубильниками и производит еще множество эдакого всякого, потому что боится довериться кому-либо другому – нет времени убеждать. Он, наверное, очень грамотный, этот не слишком румяный толстячок, ибо своими действиями умудряется сделать то, что совсем не предусмотрено – то есть предусмотрено, но в обратном смысле, ибо в нормальной ситуации сразу отсекается цепями предохранения. Но упорный, обильно потеющий капитанчик все щелкает и щелкает тумблерами; кое-где он даже пользует отвертку…

Висящий на руках, как на растяжках, Стат Косакри, жаждущий отрезать уши, дабы вырвать с корнем задавившую их боль, или уж, на крайний случай, отрастить еще пару ладоней, которыми можно будет прикрыть эти самые выросшие вдесятеро органы боли, он сейчас тут, в точке схождения будущего и прошлого, знает, к чему приведут эти отверточные маневры. И сквозь боль, глухоту, мерцание и уже не воспринимаемый визг впервые по-настоящему испытуемых на прочность шпангоутов корабля, сквозь хорошо ощутимую вибрацию собственного скелета – ибо кости и мясо, оказывается, все же не единое целое – шторм-капитан Косакри силится подтвердить ранее отданную команду «Полный вперед!». Он знает – только в этом их спасение. Хотя, казалось бы, что там эти доли метра в доли секунд, когда их нагоняют новые уплотнения-разуплотнения тяжелой среды океана, выведенные из равновесия отверточкой Ирсата Льрибо. Уплотнения-разуплотнения, фазовые переходы плотностей, способные убить весь мир своим сверхзвуковым накатом.