Катастрофа - Тармашев Сергей

— Пятнадцать часов назад мы закончили полную проверку Бункера, включая все системы согласно проекту. Результаты таковы. — Ученый включил лазерную указку и повел доклад снизу вверх. Лучик уперся в самый нижний уровень.

— Уровень Один: Реактор. Реактор в норме, повреждения отсутствуют, деформации в пределах расчетных допусков. Все системы исправны. — Указка переместилась вверх по проекции на триста метров.

— Уровень Два: Система жизнеобеспечения. Повреждения отсутствуют. Оранжереи, биофермы, водный цикл, склады — все в норме, деформации в допустимых пределах. Все системы исправны. Однако для успешной автономной работы в условиях замкнутого цикла имеющегося обслуживающего персонала недостаточно. — Лучик поднялся еще немного.

— Уровень Три: Медицинский. В ведомстве Ивана Николаевича, как в сказочном Багдаде, все спокойно. — Академик мрачно улыбнулся, его пристрастие к черному юмору было общеизвестно. Он продолжил, подняв указку выше, на самый маленький уровень Бункера:

— Уровень Четыре: Личный уровень Шрецкого. Предлагаю переименовать его в Уровень Управления. Тут тоже все в норме, аппаратура и все системы исправны. — Лучик снова чуть подпрыгнул.

— Уровень Пять: Жилой и Уровень Шесть: Жилой «Улей». Все системы исправны. — Академик очертил указкой самый верхний уровень и продолжил:

— Уровень Семь: Научный. У нас тоже все в норме. Теперь о грустном, — Директор по Науке посветил указкой шахты грузового и пассажирского лифтов:

— Согласно проведенным расчетам, Медвежья получила прямое попадание термоядерного заряда огромной мощности. Точно сказать сложно, порядка двухсот или более мегатонн в тротиловом эквиваленте. Что стало с сопкой, можно только догадываться, однако точно известно, что обе шахты лифтов завалены не менее чем на первые сто метров. Системы подгорных шлюзов больше не существует. Все коммуникации связи уничтожены. Мы не можем предпринять попытку связаться с другими выжившими, никакой сигнал не пробьется через трехкилометровую толщу. Получать какие-либо данные о состоянии дел на поверхности невозможно. Мы пытаемся использовать сейсмодатчики, но серьезных результатов пока нет. Судя по всему, один из двух запасных пассажирских входов в Бункер разрушен в результате сильнейших колебаний поверхности. Второй запасной пассажирский вход и запасной грузовой вход, по расчетам, исправны, но есть вероятность того, что на поверхности они завалены. Согласно компьютерной модели ситуации, на поверхности сейчас круглосуточная ночь, вызванная сильнейшим загрязнением атмосферы. Ориентировочная температура минус пятнадцать градусов по Цельсию, и она продолжает понижаться. К концу месяца морозы подойдут к отметке в минус тридцать градусов. Температура будет продолжать падать с приходом зимы. В другой ситуации я бы предложил организовать выход научной группы на поверхность с целью установки приборов изучения внешней среды, а так же ретрансляторов связи, но фактически выход из Бункера находится в эпицентре ядерного взрыва, там сейчас сильнейшая радиация. Вышедшие на поверхность будут обречены на гибель. В настоящий момент мы планируем провести работу по разработке возможных способов защиты людей от внешней среды, но говорить об этом пока преждевременно. — Академик выключил экран и закончил: — на этом у меня все, господа.

Несколько секунд собравшиеся молчали, обдумывая услышанное.

— Иван Николаевич, огласите сводку по Медицинскому отделу, — продолжил совет Управляющий.

Маленький сухой профессор, не смотря на седую голову и солидный возраст, не уступал в энергичности своим студентам. Бодро пошелестев распечатками, светило медицины сверился с какими-то цифрами и сказал:

— В результате спасательной операции в Бункер было доставлено пятьсот двадцать семь человек. Четыреста два человека в составе первой группы, эвакуированной после первого взрыва, и сто двадцать пять человек в составе второй группы, эвакуированной непосредственно перед массированными ударами, в том числе тридцать два спасателя. Все они прошли тщательное обследование. По поводу первой группы беспокоиться не о чем. Последствия полученной ими небольшой дозы облучения мы устранили, с этим труда не возникло. У тридцати процентов наблюдаемых пациентов диагностированы травмы разной степени тяжести, в основном переломы и ушибы. Была проведена терапия согласно показаниям, последний пациент этой группы выписан три дня назад.

Профессор отложил одну кипу распечаток, взял в руки другую, поменьше, и нахмурился:

— Со второй группой дела обстоят сложнее. Тяжелых физических травм не наблюдалось, в этой области лечение прошло успешно. У многих пациентов наблюдаются психологические травмы, в настоящий момент эти люди проходят лечение, мы прогнозируем положительные результаты уже в скором времени. Основная проблема в последствиях жесткого излучения, люди побывали в зоне высокой радиоактивности. Мы предприняли интенсивную терапию, использовали все доступные средства. На данный момент из состава второй группы выписано четверо пациентов. Однако уже сейчас можно сказать, что нам удастся справиться с этой проблемой, но это займет некоторое время. Согласно проведенному нами анализу, большинство пациентов второй группы покинут медицинский уровень через три-четыре недели. У меня все.

Директор по Медицине положил распечатки на стол и сложил руки на груди, давая понять, что доклад окончен. Управляющий взял слово:

— Что касается общего положения дел, то ситуация следующая: Все новые жильцы были распределены по свободным подуровням, уже подготовлены места жительства для второй группы эвакуированных. Жилые площади Бункера заняты на семьдесят один процент, так что проблем с размещением не будет. Психологическая атмосфера пока относительно спокойная. В первые дни в отдельных подуровнях имели место вспышки паники, но их удалось погасить оперативно и без физического воздействия. В целом ситуация стабильная. — Управляющий Директор сделал паузу.

— Однако, господа Директоры, хочу обратить Ваше внимание на следующее обстоятельство: Количество сотрудников службы охраны не достаточно для обеспечения надежного уровня безопасности. Никто никогда не верил в реальность ядерного кошмара, поэтому штаты охраны создавались по минимуму. В сложившейся ситуации мы не можем рисковать, сохранность и неприкосновенность складов, оборудования и аппаратуры, безопасность реактора — все это выходит на один из первых планов. Сейчас мы имеем двести девяносто пять сотрудников охраны на семь подуровней и почти двадцать пять тысяч человек. Причем тридцать два из них проходят лечение в ведомстве Ивана Николаевича. Помимо этого есть еще одно очень важное обстоятельство.