Кардинал в серой шинели - Конторович Александр Сергеевич

Оскорбленный до глубины души, его противник резко поворачивается. Лезвие меча проносится в опасной близости над головой монаха. Именно что над головой, ибо за полмгновения до этого брат Рон приседает. Дальнейшего в подробностях я рассмотреть не успел. Думаю, что и никто другой тоже. Но, прокатившись кубарем по земле, горец с размаху врезается в стену дома. Несмотря на этот кульбит, оружия он не потерял-таки. И уже через секунду снова стоит на ногах. На этот раз он ведет себя гораздо осторожнее. Широких замахов больше не делает, на вытянутую руку мечом не бьет. Монах моментально оценивает изменившуюся тактику противника и тоже ведет себя по-другому. Около минуты они настороженно ходят по кругу. Брат Рон по-прежнему не нападает, выжидая атаки противника. А тот, в свою очередь, осторожничает, короткими уколами прощупывая оборону своего оппонента. Те не достигают цели, чернорясник каждый раз ловко уклоняется. Понятно, что от колющих ударов он увернуться может. Сделав такой вывод, нападающий снова изменяет тактику. Его удары теперь идут наискось сверху вниз и назад. При этом горец все время перебрасывает оружие из руки в руку. Поэтому предугадать направление следующего удара достаточно затруднительно. Наконец, выждав момент, когда за спиной монаха окажется стена дома, горец переходит в наступление. Его меч постоянно мелькает то слева, то справа, тесня монаха к стене дома. Уйти вбок он ему не дает, поймать себя за руку более не позволяет и близко к себе не подпускает. А до стены остается всего пара метров. Еще секунда-другая — и места для маневров не останется совсем.

Брат Рон резко выбрасывает вперед левую руку.

Чуть изменив направление движения, меч нацеливается на его предплечье. Горец явно собирается срубить эту руку на замахе.

В воздух взметается широкий рукав монашеского одеяния. Сильный удар правой руки сбивает меч вбок, и маневр горца своей цели не достигает. Прижимаясь к правой руке нападающего, монах проворачивается на месте.

И его локоть с размаху бьет горца по затылку. Звякнув о корни, выпадает из руки меч. А руки монаха уже протягиваются к голове нападавшего.

Даже отсюда я слышу сухой хруст шейных позвонков. Ноги горца подгибаются, и он оседает на землю. Подняв с земли меч, брат Рон вкладывает его в руку противника.

— Он заслужил того, чтобы умереть с мечом в руке. Просто ошибся в выборе противника.

Здесь я с ним совершенно солидарен. Для того чтобы срубить такого рукопашника, одного человека явно недостаточно.

Солдаты и Коты молча переглядываются. Одно дело видеть монахов на тренировках, и совсем другое — наблюдать, как безоружный человек расправляется с вооруженным и окольчуженным противником. Такое не каждый день увидеть можно.

Однако суд да дело, а в лесу и на поле еще три сотни вооруженных горцев. Не важно, насколько мы хороши и сильны в рукопашной, но против такого количества противников нам не устоять. Просто массой задавят. И слабым утешением будет то, что мы успеем прихватить с собой изрядное количество нападавших. Все равно цели своей они достигнут. Надо отдать должное Одноглазому, он оказался куда более опасным противником, чем я думал. Один фокус с контрнаблюдением и подставным шпионом заслуживал того, чтобы отнестись к нему по меньшей мере с уважением. Это не обыкновенный горский головорез. Такие знания приобретаются кровью или громадным боевым опытом. Хотя здесь правильнее было бы сказать иначе. Это не опыт полководца, скорее искусство тайной войны. А где же мог набраться таковых знаний горский выращиватель наркоты? Ох, не нравится мне этот дядя… Одной наркоты, ранее никому в этом мире не известной, было достаточно для того, чтобы я отнес его в разряд непримиримых врагов. А еще и такие оперативные комбинации… Явно эта голова слишком уж зажилась на плечах хозяина. Как только мы выберемся из этой западни, займусь Одноглазым вплотную. Ага, щас! А про Молчащих забыл? Эти парни тоже долго ждать не будут. А учитывая их союз с горцами, можно только гадать о том, какие жуткие идеи могут рождаться в головах подобных союзников.

Ладно, об этом думать будем после. Сейчас задача номер раз — уцелеть. Уже в самое ближайшее время та часть наших противников, что оцепила лес, начнет его прочесывать. Да, они могут предполагать, что какая-то часть окруженных успела улизнуть. С большой долей вероятности в их числе мог оказаться и я. Мог ли? Смотрю на эту ситуацию глазами врага и понимаю, что тех данных, которыми они обо мне уже располагают, достаточно для того, чтобы ответить на этот вопрос отрицательно. Пока что я ни разу не давал повода усомниться в том, что своих людей я просто так не бросаю. Не будем и в этот раз считать противника глупее себя. Пока они не прочешут лес и не вытащат отсюда всех, кто в нем остался, они никуда не уйдут.