Эпоха мёртвых. Прорыв - Круз Андрей

Валявшиеся сзади на траве Шмель и Большой промолчали. Николай остался с машинами, в охранении.

Анатолий Ерёменко

27 мая, пятница, день

Весь день Ерёменко провёл, словно на гвоздях. Извёлся весь, то сидя на броне командно-штабного «Водника», утыканного антеннами, то бегая возле него кругами, то усаживаясь в салон командирского «Тигра». Машины расположились на холме неподалёку от периметра закрытого города, выбрав это место по условиям приёма радиосвязи. Все остальные его люди были в разгоне, приданы загонщикам на усиление. У самого Анатолия настроение было такое, что заместитель Витька Серых несколько раз осведомлялся о его самочувствии. Ерёменко понимал, что сейчас решается его дальнейшая судьба — стоит ему провалить дело и дать Крамцову уйти, и обратно можно не возвращаться.

Такой исход операции он тоже допускал, кстати, и уже готов был поискать счастья на новом месте, но знал он и о привычке Пасечника многократно подстраховываться. И очень возможно, что тот же Серых или кто-то другой получил какие-нибудь особые распоряжения относительно судьбы Анатолия, когда неудача того станет очевидна. Поэтому даже на своих чёрных эсбэшников он не мог полагаться до конца. На кого он действительно рассчитывал, так это на «уродов», лично ему подчинённых, но серьёзной военной силой не являющихся. Так, банда живодёров, не больше.

Циммер укатил организовывать действия подчинённых. Его задача усложнялась тем, что опасаться следовало не только прорыва преследуемого внутрь города, туда, где в настоящих крепостях окопались военные вперемешку с учёными и фээсбэшниками и в ус себе не дули, сидя на горах припасов, а того, что их нынешние уголовные союзники попытаются ударить в спину. В том, что это случится, рыжий спецназовский капитан ни минуты не сомневался.

Более того, Ерёменко казалось, что к основной цели их похода Циммерман относится без должного пиетета. Контейнеры, документы… Гораздо больше его волновали угрозы реальные, военные. А втолковать ему всё, что знал сам, Ерёменко не мог — закрытая информация. В результате вышло так, что патрулированием периметра занимались преимущественно «уроды», а спецназ Циммермана выстроился заслоном с тыла, ожидая нападения. Но если пророчества бывшего офицера спецназа были верны, то Ерёменко сам бы предпочел иметь его бойцов между собой и бандитами из того же «Джамаата» Умара Арсанкаева.

Не выдержав ожидания, он сунулся в тесное нутро КШМ и спросил у сидящих там двух бойцов в чёрной форме:

— Ну, что слышно?

— По перехвату ничего интересного, — сказал один из них, худой, в очках в чёрной пластиковой оправе. — Банды иногда на обмене, есть засовский перехват, скорее всего, те, что в городе сидят, общаются. По нашим задачам ничего не слышно, от Циммермана дежурный поток информации. Ничего особого.

Ответ был вполне исчерпывающим, даже спросить дополнительно было не о чем. Ерёменко выбрался наружу, достал сигареты из разгрузки, закурил. Лёгкий ветерок понёс табачный дым в сторону опустевшего города, раскинувшегося за многочисленными рядами сетки и колючей проволоки. Даже отсюда были видны иногда появляющиеся в промежутках между домами блуждающие без ясной цели мертвяки. Серость, мрак, запустение. Под серым, давящим небом дымы пожаров. Откуда-то совсем издалека доносились звуки ленивой перестрелки.

Едва он пару раз затянулся, как из машины, в овальную небольшую дверь, раскрытую настежь, высунулся радист в очках.

— Анатолий Александрович, есть информация от Циммера.

— Докладывай! — чуть не подскочил Ерёменко.

— Разведдозор от хлебозавода доложил — обнаружили следы съезда транспорта в лес. Начали прочёсывать местность.

Ерёменко глубоко вздохнул, вытер неожиданно покрывшийся ледяной испариной лоб. Затем подумал, обращаясь неизвестно к кому: «Сделай так, чтобы это были они!» Затем повернулся к радисту, сказал:

— Если обнаружат кого-нибудь, пусть пытаются взять пленных. И сразу передадут «уродам», чтобы те вытянули всё, что может быть известно. Понял?

— Так точно, понял, — кивнул очкастый и исчез в бронированном нутре машины.

Сергей Крамцов

27 мая, пятница, ночь

Когда стемнело, мы уже были готовы к выходу. Я в последний раз перепроверил всё, что нёс на себе и с собой. Взяли автоматы под глушитель, к ним магазины с разными патронами и новенькие «Грачи». Пусть они не бесшумные, но помощнее, чем ПБ^[58]. Каждый взял по восемь гранат. Из броников вытащили все пластины, оставив лишь противоосколочную оболочку, способную остановить разве что пулю ПМ метров с десяти, зато веса теперь в них меньше двух килограммов.