Рай беспощадный - Каменистый Артем

Его не сразу притащили в поселок. Поначалу лупили жестоко и с удовольствием. Наверное, убили бы, не явись к месту расправы какой-то атлетически сложенный араб, успокоивший готов гортанными криками и парочкой затрещин для самых увлеченных. Экзекуция прекратилась — его подняли, обыскали, забрав все кроме трусов, потом связали руки за спиной и погнали по все той же тропе куда-то вглубь острова.

Пересекли сушу, добравшись до противоположного берега. Выйдя из зарослей Макс увидел расселину с кораблем, чуть дальше виднелся поселок. И еще заметил большую лодку, наполовину вытащенную из воды — ее прикрывал корпус судна, потому и не разглядели при разведке.

Сперва его повели к воде и он было решил, что его загонят на корабль, откуда он даже со связанными руками сможет попытаться удрать, сиганув за борт. При самом худшем раскладе утонет, или акул покормит — в любом случае это гораздо лучше, чем оставаться пленником готов. Вряд ли его даже в смертники захотят определять после того, как он тяжело ранил или даже прикончил одного из них.

Увы — надежды не оправдались. С корабля притащили колодки и закрыли в них руки, все так же за спиной. Деревянные наручники были тяжелы и неудобны — уже через сотню шагов копчик начал гудеть от соударений с острым углом. Жаловаться на низкий уровень комфортности бесполезно — специально так задумано.

Потом его привели к воротам поселка. Еще издали он углядел рядом с ними неприглядную картину — пять вкопанных в песок столбов, к двум из которых привязаны люди. Ребятишки лет шестнадцати-восемнадцати, тоже почти голые. У каждого на правой ноге колодка смертника. И кожа какая-то нездоровая — неестественно темная.

Подойдя ближе он понял, в чем причина столь странной окраски — по смертникам ползали полчища мух. А еще через несколько шагов ноздри уловили неприятные запахи и он понял почему насекомые ведут себя столь назойливо — тела несчастных вымазали фекалиями.

Вид у ребят был нехорошим — глаза открыты, но уже вряд ли что-нибудь видят. Солнцепек и без мух способен довести до безумия — похоже, они здесь не первый час "загорают".

Тот самый гот, похожий на араба, что-то прокричал и рядом с Максом бросили плетеный щит. Затем на него высыпали все вещи пленника.

Из поселка появилась тройка новых готов, причем один из них был белым — блондин с голубыми глазами и европейскими чертами лица. Краски на коже не было и лишь наборные доспехи из кокосовой скорлупы выдавали в нем врага, причем немалого ранга — простые готы обходились тростниковыми и бамбуковыми.

Подойдя к "арабу", он о чем-то с ним негромко поговорил, внимательно изучил предметы на щите, поднял мачете, проверил ногтем остроту. Неудачно попробовал — ухитрился порезаться. Удивленно поднял бровь, облизал выступившую кровь, повернулся к Максу, на чистом русском поинтересовался:

— Откуда у тебя эта штука?

Макс ничего не ответил. Безучастно уставился вдаль, на морскую гладь, такую желанную и недостижимую. И мечтал лишь об одном — лишь бы Дина не отправилась его искать. Хоть бы девчонка догадалась вернуться на корабль. Если и ее поймают, будет даже не катастрофа — это крах всему.

Белому готу его молчание не понравилось. Подойдя поближе, он вытянул руку, острым кончиком мачете провел на груди Макса кровавую полосу и спокойно, даже равнодушно, прояснил дальнейшие его перспективы:

— Видишь тех неудачников, на столбах? Они сегодня провинились — столкнулись на сходнях, при погрузке, и один уронил в воду связку рыбы. Теперь до вечера будут кормить мух и жариться на солнце. Если повезет, то умрут. Если нет — выживут. Но сомневаюсь, что выдержат — солнце лучший здешний палач, а эти задохлики давно уже на ладан дышат. И все из-за связки вонючей никчемной рыбы. Теперь можешь представить, что мы сделаем с тобой? Наверное нет. И правильно — даже мне такое представить трудно. Неописуемо это. Если ты не хочешь говорить, то начнем веселье прямо сейчас. И если тебе повезет, то закончим дня через три-четыре, а если нет… У нас один молчун две недели мучился. Правда уже на второй день он стал невероятно общительным, но было поздно. А на пятый сошел с ума. Но мы все равно продолжали. Раз уж начали, то какой смысл останавливаться на полпути? Так где ты, говоришь, взял это?

Макс, покосившись на столбы, судорожно сглотнул. К смерти он был готов, но чтобы вот так… сразу… без отсрочек. Ладно — поговорим, раз им так хочется: