Лед - Корнев Павел Николаевич

– Смотри, – ткнул меня в плечо Кот. – Следов на снегу нема.

И точно, нет следов. Значит, по двору никто не ходил, по крайней мере, с ночи – снегопад закончился задолго до утра. Я присел, прислонившись спиной к забору:

– Вымерли они, что ли?

– Или свалили отсюда еще вчера, или это не бандиты. Не думаю, что они в холодных хатах полдня без движенья сидят, нас дожидаются.

– Вот именно, не бандиты и не факт, что люди. У тебя патроны с серебряными пулями есть?

– Одна обойма. – Кот на всякий случай дослал патрон в ствол, сунул ТТ обратно в кобуру, но застегивать ее не стал. – Все, дожидаемся валькирий и идем внутрь. А вот и они.

Девушки бесшумно вынырнули из-за угла забора и остановились рядом с нами.

– Мы будем у ворот, отсюда весь двор простреливается. – Одна из Сестер достала из кобуры «стечкин», вторая наложила стрелу на тетиву.

– Здесь так здесь. Смотрите, девоньки, нас по ошибке не продырявьте. – Кот выкинул докуренный «бычок», затряс обожженными пальцами и повернулся ко мне. – Ну, шо, хлопец, расселся? Иди, лезь уже.

Я и полез, успев услышать, как Коту пообещали, что случайно его не подстрелят, совсем даже наоборот, будут целиться специально. Быстро протиснувшись в щель, я метнулся к какой-то заснеженной куче хлама и схоронился за ней. Времени расстрелять меня было и так предостаточно, но нарываться на рожон смысла нет. Под прикрытием кучи добрался до крайнего с левой стороны строения. Если не ошибаюсь, это хлев. Сквозь створки ворот проскользнул Кот и, держа на прицеле окна противоположных домов, присоединился ко мне. Я приоткрыл дверь хлева и, пригнувшись, заглянул внутрь. Пусто. Кучки навоза на полу – и все. Никакого больше намека на скот. Кот прислонился к стене рядом с дверью и продолжал контролировать двор.

– Дальше куда?

– Продолжим по часовой. Заглянем к колдуну и в кузницу. – Ничего другого мне на ум не приходило.

– Двинули.

Я вышел из хлева и, держась поближе к стене, осторожно выглянул за угол. И сразу же остатки надежд, что хуторяне сами куда-то уехали, испарились. За хлевом находились собачьи будки, рядом с которыми на цепи всегда сидела пара здоровенных волкодавов. Они и сейчас были там. Вот только у одного была размозжена голова, а второго отшвырнули в сторону с такой силой, что рывком цепи ему свернуло шею.

Переводя оружие от одного окна к другому, мы с Котом добежали до домика колдуна. Распахнутая дверь скрипела на ветру, и, чтобы осмотреть всю комнатку, внутрь заходить не потребовалось. Колдун сидел в своем любимом кресле. Старика можно было посчитать спящим, если бы не рукоятка ножа, торчащая из солнечного сплетения. Здесь мы задерживаться не стали: спрятаться в крохотной комнате негде, а время на тщательный осмотр еще будет.

Следующей стала кузница. Ее единственное окно было выбито, и перед тем как зайти внутрь, я осмотрел помещение через него. В сумраке виднелись две распластанные у печи фигуры, но разглядеть что-либо конкретное не удавалось. Распахнув дверь и заскочив внутрь, я первым делом взял на прицел лежащие на полу тела: мало ли кто трупом прикидывается. Предосторожность оказалась излишней, больше в кузнице никого не оказалось, а тела и не думали оживать. Кот зашел следом, прикрыл дверь и устроился у окна. Ну и что здесь произошло? Один из мертвых кузнец, кто второй – непонятно. Одет так, словно только что встал из постели. Было видно, что именно в этой одежде он и умер, после смерти с него ничего не снимали.

– Видел этого здесь когда-нибудь? – спросил я у Кота, который бывал на хуторе чаще меня.

– Ты думаешь, его можно опознать? А так… вряд ли местный.

Действительно, воссоздать прижизненный облик мертвеца было по силам только очень хорошему специалисту: его лицо буквально сплющили ударом кузнечного молота. Сейчас слетевший с рукояти молот валялся поблизости. Пол вокруг был заляпан черными пятнами подсохшей крови. Словно изуродованного черепа показалось недостаточно, обломок рукояти, раздробив ребра, воткнули в грудную клетку. Осмотрев труп кузнеца, я обнаружил в боку обломанное лезвие ножа. К тому же для верности ему перерезали горло. Видно, что его врасплох застать не удалось и сопротивлялся он до последнего. Побледневшие пальцы до сих пор сжимали железный прут, которым скотине выжигали клеймо Нижнего хутора, – круг, вписанный в треугольник.

– Ну что?

– А шут его знает. Пойдем, дома проверим.

Мы начали проверять все дома, но ничего странного больше не обнаружили. Практически все вещи, которые запомнились по предыдущим посещениям, были на своих местах. Создавалось впечатление, что все просто встали посреди ночи и, даже не одевшись, куда-то ушли. На нервы это действовало угнетающе.