Война 2010: Украинский фронт - Березин Федор Дмитриевич

152. Последний техдивизион

– Сваливайте! Все сваливайте! На складе мина! – орал прапорщик Зеленев пробегая мимо одного из диагностических стендов техдивизиона размещенных под открытым небом. Точнее, ему казалось, что он орал, ибо в действительности он просто хрипел что-то неразборчивое сквозь учащенное, нетренированное атлетикой дыхание. Да и на счет бега ему тоже только чудилось. Ведь мало того, что он был не приучен к такому виду спорта, так еще вместе с собой он волок по странности тяжеленного лейтенанта Матвиенко.

Тем не менее, он так и так привлек на себя внимание. Еще бы, ведь мало того, что он шумел при своей импровизации бега как паровоз, так теперь еще и светало – искусственное освещение на позиции меркло перед наступлением дня. И при всем шутовстве нынешней украинской армии, было как-то в диковину наблюдать, как по позиции дивизиона перемещают настоящего, явно не придуривающегося раненого, и к тому же офицера. Сам лейтенант Матвиенко не напрягал глотку, он действительно чувствовал себя чуть живым, и считал, что уже сделал свою часть работы по предупреждению родной части, теперь пусть напрягается Зеленев и прочие. Эти самые прочие – два солдатика-срочника – как раз оторвались от своей работы по подключению проводных сложностей к помещенной рядом ракетной ступени и подхватили Анатолия Матвиенко с двух сторон.

– Спасайтесь! – снова прохрипел Зеленев. – Бегом! Сейчас тут все полетит в тартарары!

– Чего стряслось, Петро Максимович? – подскочил старший лейтенант Логовенко, занятый предсборочной проверкой ракеты. Он был не в шутку обеспокоен, в конце-концов группа дивизионов ступила на тропу войны, вечером даже случились пуски и мало ли что сейчас.

Но у Зеленева уже не имелось сил объяснять, он задыхался. Потому он просто махнул рукой, в плане «делай как я», и потрусил по бетонным плитам далее. Логовенко посмотрел на раненого – тот стоял, опираясь на солдат, лицо выглядело страшно.

– Бежать надо, – сказал Матвиенко и попытался сделать как раз это самое, но одна нога у него почему-то волочилась. – Склад щас рванет.

Старший лейтенант Логовенко никогда не был на настоящей войне, но он был специалистом по ракетам, то есть часто возился со всякими дурно пахнущими, ужасно едкими, пожаро– и взрывоопасными жидкостями, а так же неоднократно сгружал и выгружал боеголовки, ну а уж инструктажи по технике безопасности являлись постоянной атрибутикой его жизни. Посему раздумывал он недолго – четверть секунды.

– Бегом и подальше! – скомандовал он расчету. – Я догоню.

Тут он не преувеличивал. Бегал он быстро, на проверках по «физо» его всегда использовали как ударную силу для получения средней хорошей оценки по подразделению. Сам он возвратился к стенду и взял в руку телефонную трубку: все узлы столь опасной территории, как технический дивизион имели проводную связь.

– Где Девиденко? – спросил он, имея в виду командира техдивизиона. – Ладно, некогда. Тут ЧП. Врубайте сирену. Опасность взрыва. Да, это Логовенко. Да не у меня! Тут все тип-топ. Сирену врубайте, говорю! Всё! к черту вас!

Он зло бросил трубку. Обвел взглядом рады лампочек на стенде. Имело ли смысл сейчас все тут обнулять-блокировать? Похоже, не имело. На складе сотня БЧ и непредставимое число ускорителей, и там, и рядом, под открытым небом: свезли, наверное, со всей Украины, поскольку тут, в Василькове, оказались последние «двухсотки» из когда-тошних сорока. Так что сейчас наличествовала задача поважней, чем последовательное отключение тумблеров. Он рванул с места в сторону АКИПС-а, ведь требовалось предупредить всех и на других позициях тоже, раз уж телефонная система общения не помогла. Технический дивизион занимал приличную территорию, те, кто когда-то, в далеком тоталитарном прошлом, обдумывали это дело, никогда не забывали о технике безопасности: авария или взрыв на одной из позиций, не должны вызвать цепную реакцию. Однако сейчас «в нэбэспэци» находился центральный склад, а это далеко не тоже самое, что отдельная, даже заправленная под завязку 5В28.

Логовенко рванул с места, как на сдаче стометровки, одновременно расстегивая верхнюю пуговицу черной спецовки. Именно в этот момент произошел подрыв диверсионной системы минирования в подземном хранилище. За этим последовала цепная реакция: турецкие подрывники были не лыком шиты, их натаскали в минировании по-настоящему. Взрыв был столь мощный, а осколки БЧ и даже пороховые трубы ускорителей разлетелись по округе так резво, что цепная реакция просто обязалась осуществиться, тем более техно-жизнь на всех позициях бурлила, там и тут наличествовали боевые ракеты в разной стадии готовности к предстоящему использованию.