Русский Союз - Денисов Вадим

Глядя на такую процессию, вряд ли кто-то захотел бы напасть.

Доехали, естественно, спокойно.

Так вот: не крякнуло. Это был цирк, когда Потапова подводили к берлинскому донжону: как по минному полю к ставке Гитлера. Но терминал на появление Спасателя никак не отреагировал, чему Сотников ничуть не удивился. Он и раньше отрицал возможность функционирования второго терминала.

— После того как германцы влились в анклав, сам аварийный селективный кластер перестал существовать как данность. Нет такого больше, вычеркнут из реестра. Значит, немцы выведены из поля деятельности института Спасателей.

Перед этим на Федю и основной канал не отреагировал — а чего там реагировать, все нормально идет. Вообще-то никто из участников эксперимента не переживал: стратегия развития Союза давно принята, нам нужно расширять не Канал внешней поставки, а ассортимент выпускаемой самостоятельно продукции, — именно в эту сторону нацелен вектор развития Союза. Но мальчишеское «а вдруг» и «давай еще чуть-чуть» неотменимо, да и макиавеллиевская отговорка у Командора всегда есть: стратегия — на самостоятельность, а вот тактика… тактика может быть разной, в том числе и попрошайнической, если требуется оперативно.

В общем, не крякнуло, берлинский Канал статуса не поменял, так и остался лишь запасным. А планы у служб имелись! Агрономы, например…

От дальнейших размышлений меня отвлек Сотников.

— Как тебе вопросы? — спросил он тихо.

Прозевав пару последних, я не сразу нашелся, как ответить.

— Дурацких слишком много.

— Они не дурацкие, Сергей. Людям смертельно надоедает обыденно-материальное, они подсознательно понимают, что если сидеть в банке, пусть даже уютной, то плесенью порастешь, как франки. Вот и стряхивают ее с себя, спрашивают о том, о чем в другой ситуации и не подумаешь.

— Нужно расширять спектр доступных поездок. А это топливо и моторесурс.

— Правильно мыслишь. Потому и будем запускать второй НПЗ. Секунду… вызывают.

У него тихим щелчком включилась рация.

Александрович поправил гарнитуру, отвернулся от меня и чуть согнулся, о чем-то тихо говоря с неизвестным абонентом.

А я услышал следующий вопрос, заданный путешественникам:

— Какой из тех анклавов, где вы были, развивается наиболее успешно? — поинтересовался Данила Хвостов, наш технический интеллигент. Его все интересует, большая политика в том числе.

— На сегодняшний день это, несомненно, Манила, — твердо заявил Потапов — сразу видно, он и до этого прикидывал. — Не боятся дальних расстояний, выходят к океану, умудряются поддерживать нейтралитет со всеми, врагов у них нет. Из столицы системно создается центр притяжения, уже очень многие племена завязаны на Манилу. А видели бы вы их рынок техники… Даже вертолет есть!

— Из ответа я понял, что вы допускаете изменение позиций в первенстве?

— Шанхай и Дели хоть и поздновато, но осознали необходимость перемен и более активной внешней политики. Это, пусть пока что в перспективе, очень сильный и продуктивный союз. Если же в дело включится Россия, то конкурентов на Ганге я не вижу. В данное время, — поправился он в конце.

Следующий вопрос прозвучал от работника Мельпомены, режиссера драматического театра Феофана Арно. Режиссер был бомонден. Мягкий фиолетовый берет на длинных волосах, такой же шарф, повязанный «московской удавкой».

— Уважаемая мадемуазель Ленни, в своем рассказе вы упоминали о домашних уличных театрах Шанхая… А в Базеле есть что-то подобное? Или в Маниле? Если вас не затруднит… Как и вообще о формах художественной самодеятельности, очень интересно было бы узнать. Спасибо!

С охотой и энтузиазмом Ленни начала рассказывать о каком-то базельском театре современного искусства, причем я заметил, с каким изумлением смотрит на подругу Федя, который, похоже, ничего подобного не слышал и тем более не видел. Понимаю: не до театров ему было, побег готовил, команчей гонял. Но рассказ подруги он дополнил:

— Знаете, интересный был случай в Маниле. Познакомились мы с бывшим кавээнщиком, он некогда в РУДН учился, в «лумумбарии», как он сам сказал. Интересный человек, привет заочный коллегам передавал…

— Простите, а как его зовут? — насторожился театрал.

Потапов поднял руку в знак паузы и посмотрел в записную книжку:

— Ага… Ванчай Мундиало, из Таиланда он. Точно.

— Ванька, елки! — на весь зал вскричал режиссер. — Ну надо же, Ванька Мандо объявился! Хор-роший парень, его сам Масляков выделял. Как он, где он?! Надо же…