Симфония тьмы - Кунц Дин

Судьи неохотно согласились позволить Тише подвергнуться испытаниям. С их стороны это была уступка великому Рози. А кроме того, они были твердо убеждены, что она может только потерпеть поражение.

Но девушка не умерла.

Она безошибочно сражалась против куда большего числа ужасных монстров, чем Гил, сражалась, умело используя свое оружие — весь набор из четырнадцати предметов, которыми полагалось овладеть соискателям Первого Класса. В течение получаса она хладнокровно встречала насланных на нее чудовищ, используя акустическое боло, звуковые ружья, духовые трубки, выбрасывающие звуковые стрелки, наподобие оружия древних тропических народов. Было совершенно очевидно, что судьи намерены играть против нее нечестно, что мастера испытаний за Скамьей заставят ее выдержать вдвое больше схваток, чем пришлось на долю других кандидатов на Первый Класс.

Она сразила человеко-волков, которые изверглись из ливня копошащихся червей.

Она уничтожила стрекоз со скорпионьими хвостами, стаей поднявшихся из трупов человеко-волков…

Когда мастера испытаний не могли уже больше продолжать экзамен, не показав открыто, что стараются ее провалить, и испытания закончились, ей в награду достались лишь нестройные аплодисменты, в основном от леди на трибунах. Мужчины были слишком заняты — размышляли о том, что все это будет означать для них. Девушку сопроводили на трибуну, где она обняла Рози и поцеловала в щеку Гила, потому что Рози назвал его своим единственным другом.

Наконец для всех, кроме Рози, настало время предстать перед Столпом Последнего Звука. Гил под руку повел Тишу с трибуны, и грудь его вздымалась чуть выше обычного оттого, что он держал ее под руку, пусть даже так недолго.

А потом из внезапно возникшего отверстия в полу поднялся со стонущим гулом Столп Последнего Звука…

Когда вертящаяся, отбрасывающая глубокую тень колонна выросла над ними, гудя с мрачной и неприятной монотонностью, которую создавали тысячи субмотивов, вплетенных в миллионы синкопированных ритмов и исполняемых в контрапункте^[15] вторичных мелодий, сливающихся почти в какофонию, Гил твердо и без колебаний понял, что Столп Последнего Звука намного страшнее, чем испытания на арене. Он пытался возразить себе, напоминая, что сунул голову в Столп в тот день, когда приходил вместе с отцом, и сумел пережить видение и ощущение того таинственного мира, воротами в который был Столп. Так что теперь в этом Столпе для него не должно быть ничего страшного, так ведь? Да. Да… или должно? Когда совсем ребенком он смотрел на неведомое царство за Столпом, он был слишком маленький и не мог понять, что это такое и что оно означает. А теперь, став старше и наслушавшись рассказов об исследователях, которые рискнули войти туда и не вернулись, он понимал, что страна за Столпом — это Смерть. В этом понимании и заключалась вся разница… У него отчаянно скрутило желудок, возникло непереносимое желание выбросить все его содержимое…

Столп играл гимны.

Но мелодии их звучали мрачно и зловеще…

Порядок испытания был установлен жребием. Гил оказался в очереди последним, Тиша — сразу перед ним. Он чувствовал, как съеживаются и леденеют руки, как потрескивают кости пальцев, когда плоть пытается уползти сама в себя.

Люди на трибунах тоже ощутили страх. Сейчас они притихли, стали серьезными и, кажется, немного нервничали. Ветерок с невидимого кладбища пронесся вдоль помещения, зрители от него содрогнулись — словно десять тысяч зубов застучало в челюстях Большого зала.

Судьи не отрываясь смотрели со Скамьи в напряженном ожидании.

В сопровождении двух ассистентов появился врач. Он был психиатром, ассистенты — медиками общего профиля. Задачей старшего доктора было обследовать каждого юношу (а теперь и девушку!) после того, как он — или она — выйдет из Столпа, а потом вынести заключение об эмоциональной устойчивости обследованного. Кого-то из экзаменующихся эта последняя проба сокрушит. Остальные пройдут ее без особенных затруднений. Итог зависел от того, насколько ты еще ребенок, насколько сохранил детскую веру в собственное бессмертие.

По команде врача первый юноша шагнул вперед и вошел в Столп. Он пробыл внутри всего несколько секунд и вернулся с достаточно бодрым видом. Психиатр закрепил у него на запястьях ленты датчиков сканера, надвинул ему на голову шапочку из металлической сетки. Сканирование было завершено в считанные секунды, и психиатр объявил, что этот человек прошел тест и в рисунке его мыслительных волн не возникло недопустимой нестабильности.