1Q84. Книга 3 - Мураками Харуки

Усикава уже проводил предварительное расследование биографии Аомамэ. Оно соовпало со сделанным ранее. Так сказать, он уже привык к такой работе. Он тогда пришел выводу, что Аомамэ чистая. Со всех сторон не заметил в ее поведении ничего подозрительного. Так и доложил секте. После этого Аомамэ была вызвана в гостиницу «Окура» и провела с лидером сеанс стретчинга мышц. А когда ушла, он испустил дух. Сама же куда-то исчезла, словно ее ветром сдуло, как дым. Из за этого секта, наверное, почувствовала, мягко говоря, довольно сильное недовольство Усикавою. Считала, что его расследование было недостаточным.

А на самом деле Усикава провел его, как всегда, безупречно. Как и говорил Лысому, он в работе совсем не допускал промахов. Единственное упущение — заранее не проверил реестр телефонных разговоров Аомамэ. Хотя, как правило, делал это лишь в очень подозрительных случаях. А в этот раз не обнаружил в Аомамэ ничего сомнительного.

Во всяком случае, охранники лидера не могли не почувствовать окончательно недовольство Усикавою. Да, пллатили ему хорошо, но были опасными типами. А то, что Усикава знал, как они распорядились трупом лидера, делало его опасным и для них. Как полезный человеческий материал, он по всей видимости обязательно должен показывать, что заслуживает жизни.

И не было конкретных доказательств, что к убийству лидера причастна старая хозяйка усадьбы в Адзабу. Сейчас все это не выходило за пределы предположений. Однако в просторной усадьбе с чудесными густыми плакучими ивами, кажется, скрывалась какая-то большая тайна. Так подсказывало Усикаве его обоняние. И всю правду теперь придется раскрывать ему. И конечно, это не легкая работа — охрана усадьбы жесткая — и несомненно, в этом просматривалась рука профессионала.

Неужели якудза? [4]

Вполне возможно. Ведь якудза часто участвуют в сделках делового мира, особенно в торговле недвижимостью, недоступных для постороннего глаза. Им поручают грубую работу, их услугами могла воспользоваться и старая хозяйка. Однако Усикава этому не верил. Она получила очень хорошее воспитание, чтобы связываться с такой породой людей. Тем более трудно себе представить, что с их помощью она защищала женщин — жертв домашнего насилия. Возможно, она на собственные средства организовала систему охраны. Совершенно и полностью и полностью на свои деньги. Видимо, очень потратилась, но на это у нее хватило денег. И возможно, что этой системе безопасности в случае необходимости была свойственна и склонность к насильственным действиям.

Если гипотеза Усикавы правильная, тоб Аомамэ, получив поддержку старой хозяйки, наверное, сейчас скрывается где-то далеко. Возможно, тщательно замела за собой следы, изменила свою внешность и даже фамилию. Если так это и произошло, то вряд ли Усикава в своих тщательных расследованиях натолкнется на нее.

Теперь ничего другого не оставалось, как крепко держаться старой дамы с Адзабу. Заметить какой огрех в его поведении — и на этой основе выследить Аомамэ. Может, это удастся сделать, а может и нет. Но сильной стороной Усикавы был острый нюх и настойчивость в достижении поставленной цели.

«Собственно говоря, какой еще чертой характера, стоящей внимания, я могу похвастаться?» — спрашивал он себя. И уверенно отвечал: «Никакой».

Глава 5. Аомамэ

Как бы вы не затаили дыхание

Аомамэ не было тяжело жить однообразной, одинокой жизнью, находясь в замкнутом помещении. В половине седьмого утра она вставала и съедала легкий завтрак. В течение часа стирала, гладила и подметала пол. До обеда полтора часа Аомамэ эффективно и напряженно упражнялась на спортивных тренажерах, которыми ее обеспечил Тамару. Как профессиональный спортивный инструктор она в совершенстве знала, какую часть мышц и насколько надо ежедневно стимулировать, какая физическая нагрузка полезная, а какая чрезмерная.

На обед ела овощной салат и фрукты. Затем в основном садилась на диван и читала книгу, а потом на короткое время засыпала. Под вечер в течение часа готовила еду и примерно в шесть ужинала. Когда солнце скрывалось за горизонт, выходила на балкон и, сидя на садовом стуле, наблюдала за детским парком. В половине одиннадцатого ложилась спать. Так повторялось каждый день. Но подобную жизнь она не считала особенно скучной.

Она никогда не была склонной к общению с людьми. Не испытывала неудобства, если длительное время ни с кем не встречалась и ни с кем не разговаривала. В начальной школе почти не контактировала с одноклассниками. Точнее говоря, когда не было потребности, никто с ней не говорил. В классе она была непонятным чужеродным элементом, которого надо избегать и обходить молчанием. Аомамэ считала такое отношение к себе несправедливым. Если бы в этом была виновата она сама, может быть, с этим бы смирилась. Но она ничем не провинилась. Чтобы выжить, ей с детства пришлось только молча выполнять родительские наказы. Поэтому перед школьным обедом громко произносила молитву, в воскресенье вместе с матерью ходила по городу, обращая людей в их веру, по религиозной причине пропускала экскурсии в буддийских и синтоистских храмах, отказывалась от рождественских вечеров, ни словом не противоречила, когда ее заставляли надевать поношенное платье с чужого плеча. Однако никто из одноклассников об этом ничего не знал и не старался узнать о таких обстоятельствах ее жизни, ее только сторонились. И даже учителям она, кажется, была обузой.