Серебряные пули с урановым сердечником - Уланов Андрей

На этот раз я уже не пытался уточнить у двери, что именно должно содержаться в этом злополучном отчете. Похоже, Бар Корин хорошо усвоил земные принципы руководства подчиненными – иди туда, не знаю, за чем, и, как бы ни обернулось дело, я начальник – ты дурак.

Впрочем… кто сказал, что в Мирах дело обстоит иначе? Путь развития цивилизации на степень идиотизма ее среднего представителя не влияет.

– И куда теперь, напарничек?

Надо было мне первым задать этот вопрос!

– Идея напиться, – продолжила Золушка, – провалилась с треском.

Да уж. Чего-чего, а треска было много.

– Какие будут дальнейшие варианты?

– Не знаю, как ты, – пол неожиданно попытался выскользнуть у меня из-под ног, и от падения меня удержал только тренированный вестибулярный аппарат… и коридорная стенка, – а я собираюсь дойти или хотя бы доползти во-он до той белой двери. Хочется, знаешь ли, избавиться от последствий прошлой идеи, прежде чем браться за реализацию новой.

* * *

Мало есть на свете столь же подходящих для неторопливого, можно даже сказать, медитативного размышления мест, чем радующие глаз стерильной белизной внутренности эсбэшного индивидуального сан-блока. Я покинул его настолько умиротворенным, что даже штраф в пять эко «за слив химических отходов» не смог нарушить мое новообретенное душевное равновесие.

Вот напарнице моей этого самого равновесия явно недоставало.

– Наконец-то! Я уж решила, что ты решил подремать пару стоминуток.

– У меня была такая мысль, – кивнул я. – Но! Присущее мне исключительное чувство долга…

– …сумело оторвать твой зад от унитаза, – съязвила Золушка. – Чудо. Аллилуйя.

– Попрошу без богохульств, – я попытался придать своему голосу интонации старшины Стрешнева. – В Мирах…

– Минута двадцать три секунды, – прокомментировал инк фишки развернутую характеристику Миров, данную моей напарницей. – Должен заметить…

«Заткнись, а? – тоскливо вымыслил я. – Не до тебя».

– Короче, напарничек, – Золушка, похоже, тоже была знакома со старинными мувами из коллекции прапорщика Голопупенко, – мне хочется жрать. Именно жрать, потому что есть я хотела полчаса назад. У тебя есть какие-нибудь идеи по этому поводу?

– Очень хороший японский ресторан в двадцати минутах.

– Минутах чего? Широты, долготы?

– Полета на такси.

Наградой за ответ мне послужил переполненный самыми разнообразными чувствами взгляд – лучше всего к нему, по-моему, подходила характеристика: «уничижающий», – после чего моя напарница резко повернулась и зацокала каблуками по коридору.

Я поплелся следом, уныло размышляя, что характер существа, в обществе которого мне придется провести некий, возможно, что и немалый, отрезок времени, с момента нашего знакомства претерпел значительные изменения – причем не в лучшую сторону. Куда только подевалась преисполненная романтики златокудрая фея? Утекла в фильтры вместе с молекулярными цепочками «джен-3»?

С другой стороны, за этот период с ней произошло не так уж много событий, способствующих проявлению лучших качеств человеческой натуры. Попытка убийства, принудительная вербовка, массовая бойня…

Кстати, о… мне только сейчас пришла в голову мысль, что, с точки зрения обычного землянина, все участники последней истории – живые, вынося за скобки гномов, – повели себя абсолютно неадекватно. Например, я сам – превративший пять человек в трупы различной степени сохранности – по всем канонам должен был бы лежать сейчас в кабинете гипнурга, по уши накачанный успокоительными и антидепрессантами. Или же, не получив своевременной квалифицированной психопомоши, заламывая руки, биться в истерике.

Положим, я-то сам знаю, в чем дело – я и утилизатор на третьем подуровне, угол Шестой Фиолетовой и Даркмушстрассе. Но и Бару Корину не пришло в голову озаботиться моральным состоянием своего сотрудника. Хотя… этому тоже есть логическое объяснение – шелдонец просто не ожидает иной реакции от человека, готовившегося стать профессиональным военным.

Золушка же… впрочем, а что я о ней знаю? Что я вообще знаю о лунарях? Десяток затертых анекдотов, пару «адаптированных» для землян псевдомемуаров времен Восстания и рассказы полдюжины знакомых, больше напоминающие отчеты барона Мюнхгаузена о полете на ядре. И, в общем-то, все.

Маловато будет. Маловато.

Глава 5. Кто не спрятался…

Не могу сказать, что я числю себя поклонником традиционной японской кухни. Скорее мне была симпатична именно атмосфера «Адмирала Ямамото» – все эти бумажные ширмы, официантки в красных шелковых кимоно, «Зеро» под потолком и крохотные голопортреты молодых летчиков с белыми налобными повязками на стенах цвета корабельной брони. Особенно я любил откидные столики на узеньком балкончике – как раз на уровне кабины истребителя.