В поисках рая - Пехов Алексей Юрьевич

лишь пьяный. Народец тут был недружелюбный. Немногочисленные жители косились на

меня, бросали хмурые взгляды в спину. Ну, бывало и похуже, но впечатление в

целом неприятные.

Наконец я увидел то, что искал. Вывеска "Шакалье пойло" на самом приличном и

подновленном из всех бараков. Трактир. Наверное, у них есть молоко. Я стал

переходить на другую сторону улицы, когда услышал крик.

— Эй! Ты!

Притворившись временно глухим и стараясь расслабить скованные напряжением мышцы

спины, я, не останавливаясь, пошел дальше.

— Эй! Коротышка! Я к тебе обращаюсь.

За спиной с лязгом щелкнул старый затвор. Я как можно медленнее и спокойнее

повернулся, стараясь не делать резких движений.

Их было трое. Один со звездой шерифа на рубашке, двое других помощники. У

помощников старые охотничьи ружья. Через плечо шерифа висел ФНФАЛ. Тот самый.

Шерифом его можно было назвать только спьяну. Ему бы болтаться где-нибудь на

виселице или добывать урановую руду в шахтах. На лице ведь написано, что палач и

убийца. Абсолютно бандитская рожа. Шлепни такого и тебе на небесах воздастся.

Помощники были ему подстать. Два гориллообразных олигофрена под два метра ростом,

с руками способными раздавить голову брамину и с пустотелыми бритыми тыквами

вместо голов. У амебы, на мой взгляд, разума хватит на десятерых таких, да еще

останется. По их рожам было видно, что в последний раз они убивали часа три

назад, и поэтому им было до смерти тоскливо. Опасные ребята.

— Ну и что мы молчим? — язвительно спросил шериф.

— А он типа босс ээээ, как это….Язык со страху проглотил. — Засмеялся один.

Довольно большая фраза для такого дебила.

— А на руках у тебя не эта летающая мразь? — Мне все больше не нравился шериф.

— Говорил я босс, его надо типа было того, ну это замочить тогда. — Это уже

вякнула вторая горилла.

— Заткнись! — рявкнул шериф. — Где ты его нашел? — Это уже ко мне.

— В пустыне. Какие-то ублюдки оставили Малыша.

Одна из горилл втянула в себя воздух и демонстративно протянула лапу к ружью.

— А ты знаешь, что это проклятый мутант? — Удивительно, шериф не обратил на мое

откровенное "нарывание" внимания. Позади нас начинали собираться угрюмые и злые

люди. Неприятно, но не смертельно. Пока.

— У каждого свои недостатки. — Я пожал плечами.

Шериф приблизил свое лицо к моему и тихо сказал.

— А ты знаешь, что мы убиваем этих сволочей пачками, когда получиться? Отдай мне

ублюдка и можешь оставаться в деревне сколько хочешь. И я закрою глаза на любую

твою шалость.

— А если не отдам.

— Тогда вываливай из деревни в Пустыню. — Он нехорошо улыбнулся.

Странно. Я думал, что дело окончиться кровью. Слишком все просто.

— Пожалуй, я воспользуюсь твоим предложением.

— Вот и отлично. — Так называемый шериф натянуто улыбнулся и протянул ко мне

руки. — Давай сюда ублюдка.

— Я лучше покину ваш отстойник.

Гориллы перестали улыбаться, их рожи окаменели и стали похожи на физиономии

горгулий. Руки стиснули ружья. В глазах шерифа застыла смерть. Я унизил его

перед всей деревней и такое не прощается. Все-таки нарвался. Сцилла медленно

стала отходить в сторону, пытаясь обойти шестерок с боку.

— Убирайся. — Выдавил шериф. — Или клянусь, я повешу тебя прямо здесь.

— Было крайне неприятно с вами общаться. — Произнес я и приподнял панаму над

головой. Всегда надо быть вежливым.

Шестерки глухо заворчали и сделали шаг вперед, но шериф успокаивающим жестом

заставил их застыть на месте. И им оставалось только зло буравить мне спину

своими маленькими, лишенные зачатков разума глазками. Народ медленно расступался,

давая мне дорогу, в глазах застыла ненависть. Я любую минуту ждал брошенного

камня в спину. Или пули. Все в той же тишине мы вышли из этой вонючей норы

шакалов, и пошли по старой грунтовой дороге с мелкими круглыми камушками на ней.

Солнце уже высоко поднялось, и наши тени со Сциллой практически исчезли.

— Ну и что мы будем делать?

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Скоро Малыш проснется?

— Уже вот-вот. А у нас так и нет молока.

Что же мне делать с так некстати, свалившимся на меня подопечным? Ведь должны же

быть где-то точно такие как он. Я посмотрел в небо, но кроме кружащей очень