Замок Россия - Денисов Вадим

Я оглядел глазом залу уже более внимательно, отметив, что голова при повороте немного болит и слегка кружится. Но не похмельно и не от отравы типа наркоза — такое не забывается.

Деревянные полки по верху стен на опорных треугольниках вижу, а что там лежит и лежит ли вообще — не видно: света мало. Да его как бы и нет. Сами стены из крупных каменных блоков, никакой штукатурки или покраски. Постой, а как же драпировка стен тканью? Шелком там или ситчиком-парчой какой, ну, знаете, нарядные обои продаются под такой стиль. Нет, все же шелком надо — в противном случае клопов разведется уйма. Или не разведется? Ничего про то не знаю. Знаю только, что шелк когда-то был дорог, лишь короли да герцоги, наверное, стенки свои обтягивали. Был дорог? Век-то какой на дворе, а? Интересная задача… В голове помаленьку начали размножаться идиотические и не очень версии — многие, кроме одной: допустить, что меня выкрали и вывезли к черту на рога, я не мог. Нет причин для такой акции, как нет и причин потратить столько сил и средств, чтобы вывезти меня с таежного Енисея в те места, где такой антураж может быть воссоздан…

Что же, будем находиться в обстановке, ориентироваться по ветру, который наверняка есть и откуда-то дует. Встав с кушетки, я подтянул ремень на полукомбезе, оправил куртку, выполнил «обезьяний ритуал», похлопал обеими руками по многочисленным карманам — все «выездные мелочи» на месте. Документы на месте, складной ножик «милитари» — в боковом накладном на правой штанине. Сотовый телефон у меня есть, но сейчас его со мной нет. Не дотянулись до нас сотовые провайдеры, так что я его складывал в карман только при поездке в города или в зоны покрытия… Вот откуда у меня наличествует твердая уверенность в том, что сотовые телефоны мне не пригодятся, а? Это работает интуиция, сиречь опыт, помноженный на знания. Зато рация на поясе есть: мыльница Yaesu VX-3R, удобная такая крошка для оперативной связи на небольшие расстояния. Поставил ее на гигантский стол и включил сканирование по всем диапазонам — уж куда дотянется: сейчас любая информация в строку. Красные циферки на дисплее побежали в поиске сигнала, а я неспешно пошел в обход помещения.

Окна имелись с двух сторон. Справа от камина, окруженного низким столиком и тремя мощными стульями с высокими спинками, серой мглой светились даже не окна, а скорее бойницы, две штуки. Подошел я к этим щелям и с интересом глянул в мир.

В миру шел слабый дождь.

За косой пеленой мороси — полоска то ли леса, то ли лесопосадки, с полтора километра дистанция. Между мной и лесом раскинулось дикое поле, луг, силуэты каких-то небольших строений неподалеку.

Справа — река. Серьезная река, ключевая артерия, судя по ширине. Хорошо видно только один берег — мой, но, судя по всему, артерия вполне себе матерая, полноводная. Водоворотов не видно, стремнина размыта, значит, низина вокруг реки без скальных сужений. Хороша речка, но бакенов не наблюдаю, да и пароходов-то не видать, не слыхать. Плохо это, ой плохо.

Так, судя по всему, я нахожусь на высоте третьего, край, четвертого этажа. Я бы сказал, что выглядываю из башни: зря бойницы прорублены, что ли? Бойница, через которую я знакомился со средой, узкая, головы не просунешь. Эх, зеркальце бы мне «гаишное». Подумал, высунул руку под капли. А что, вполне — не холодно, за бортом градусов пятнадцать-восемнадцать.

Я опять глянул на часы. Они у меня хорошие — имею слабость к дорогим качественным механизмам, хоть и не могу назвать себя богачом. Стрелки «Омега-Симастер» показывали, как и должно быть, время до злосчастного «бенц» — почти четыре часа дня. Ни фига. Здесь сумрак не по времени и скорее утро, чем вечер, я всегда чувствую это. Вечером природа стихает, что ли, успокаивается, устает за день. И даже если ненастная, то все равно сонная. Горожанину того не понять. У «омеги» есть инерционный автоподзавод, очень хороший. Но если бы я провалялся пару суток неподвижно, часики встали бы — это еще один факт. Интуитивно поставил половину шестого утра — просто для ориентирования во времени.

Со стороны стены с бойницами в контрпозиции — два боковых дверных проема продольных стен, на одной дверь приоткрыта. Двери — как столешница, и этим все сказано. Осторожно заглянул в левую, открытую — ага, там спальня. Кровать вижу огроменную и, очень надеюсь, мягкую. После службы в армии раз и навсегда поклялся я спать только в мягких просторных кроватях, и пока это получалось. Но сейчас мне не до сна, и опробовать мы ее не будем.