Эпоха мёртвых. Прорыв - Круз Андрей

Один из них встал, пошёл дальше, не сводя глаз с тёмных деревьев и кустов перед ним, держа автомат у плеча. Ну и зря, лучше бы под ноги смотрел.

Если бы Васька просто натянул проволоку, то пострадал бы первый, выбежавший из двери, а остальные, скорее всего, уцелели бы. Но он натянул с выдумкой, давая возможность людям забежать как бы в «карман». Все сидящие на колене у двери превратились в мишень, когда шедший впереди сорвал растяжку. Сработала «озээмка», неярко вспыхнуло над землёй, на уровне пояса примерно, громкий хлопок превратился в дикий визг летящих роликов, выбежавшие из будки повалились на землю, как снопы. Убило не всех, двое катались по земле и орали. Орали и в зоне, возле стоянки, толпа в панике побежала обратно, как сказал Сергеич по радио. Стреляли всё гуще, но так и непонятно было, в кого именно.

На первый взгляд на земле трупов пятнадцать-двадцать, горят или повреждены уже почти все машины. Результата выше башки, куда дальше-то наглеть?

— Что делаем? — голос Лёхи в наушнике.

Теперь надо решить, вести огонь по зоне или хватит с них? Соблазн велик, но ещё выше соблазн так и оставаться необнаруженным.

Подумал я ещё, добивать раненых или нет, и решил, что не стоит. Или помрут и в мертвяков превратятся, либо просто дополнительные проблемы от них будут у противника. Пусть мучаются.

— Снимаемся, — принял решение я. — И так развлечений до утра у них, пусть теперь расхлёбывают. А ввяжемся в бой, против толпы… Не, нам не треба. Отходим! Все отходим, и быстро!

Сергей Крамцов

8 мая, воскресенье, утро

Зарево от горящих машин, поднимавшееся над тёмным лесом, мы продолжали видеть ещё километров за десять. Не осталось у пожаров конкурентов, ни один фонарь в округе не светится, так что картина — загляденье.

Катили по дороге, дыша прохладным воздухом, но не расслаблялись и фары не включали: луна была яркой и света хватало. Больше всего нам не хотелось на обратном пути на радостях нарваться на какую-нибудь возвращающуюся в лагерь группу «фуражиров». Сколько народу попалилось на победном вдохновении? Настроение праздничное, вроде как мы всех поимели и теперь мы на вершине мира, хочется веселиться и песни петь. И что? А то, что всякое случается, очень всякое.

— Ну что, Вась, думаю, что дня три или четыре они не сунутся, но дальше ничего гарантировать не смогу, — заговорил я, когда мы отъехали километров на двадцать от горящей зоны. — Сейчас наверняка не все в зоне сидят, они же на мост выделяли людей, на опорный пункт, но после нападения стянутся туда.

Организация службы у них анархическая, так что при наступлении проблем все «домой» кинутся.

— И что?

— Как — что? Если будут сидеть там, то их можно снова атаковать. Поэтому если у них у главного мозги есть, то он сейчас там окопается, наберёт транспорта, какой ни есть, и решит, что лучший способ нападения — наступление.

— А как он догадается, куда ехать? — скептически спросил Кэмел. — Ты что думаешь, тут всего одна деревня на область?

— А он и не будет догадываться, — развеял я его скептицизм. — Мост перекроет, причём на этот раз по-умному, с завалом, например, или с засадой. Или просто укрепление построят, хоть какое-нибудь, вроде блока. А большей частью людей пойдут по деревням в вашу сторону. Всё равно надо экспансию начинать, пока вокруг не укрепились. Пока суд да дело, телился, машины собирал — уже напали на них. Второй раз так не ошибутся. И так до вас и дойдёт. Постепенно, вроде как с горы спуститься и всех бурёнок поиметь.

— И чего предлагаешь? — минутку подумав, спросил Василий.

— Засылайте вашего Трофимыча к пушкарям, а мы попробуем у вас пристроиться в оборону. У вас же от деревни поле во все стороны, так?

— Ну.

— Ну вот те и «ну». Тут и два снайпера могут долго держаться. Кстати, а вы вообще деревню как-то укреплять собираетесь? Тут же кроме бандитов всякой твари развелось, мало не покажется. Или так и будете мошну чесать на печи?

— Народ всё больше телился, сам знаешь нашу породу: пока не обгадишься, то и порток стирать не надо. Но вчера Трофимыч засуетился вроде, про ров говорить начал и прочую фортификацию.

— Это я ему за столом идейку подкинул, — сказал Большой, сидя у пулемёта. — Ров, а за ним местами дзоты. И полоса отчуждения нужна, кое-где лес прямо в деревню лезет. Этот самый лес на колья пустить; Трофимыч сказал, что знает, где колючкой разжиться можно.