Практикантка - Каменистый Артем

Для начала здесь появился сам Кошкин, причем никто из сотрудников не усмотрел в этом событии перст судьбы. На все его наглые требования и попытки банального подкупа начальник аэропорта Кузькин Василий Дмитриевич отвечал многочисленными отказами. Он даже показывал ему какие-то бумаги с кучей грозных подписей и печатей, доказывающие, что высокая комиссия уже давно запретила здесь посадку больших самолетов. Олег не поленился вытащить его на улицу, от души попрыгал по бетону, свидетельствуя, что он по-прежнему крепок. Но на руководство это деяние особого впечатления не произвело. Ничего не поделаешь – ведь правила нарушать нельзя! Да, даже дуракам понятно – полоса в хорошем состоянии. Но в комиссии тоже живые люди, им же надо показывать, что они не зря едят свой тяжелый хлеб. Почему бы не запретить посадку лайнеров, раз они и так этим не грешат вот уже более десяти лет? А без бумажки сюда сесть просто невозможно – это преступление, строго караемое по закону! Нарушить его самолеты не смогут: им не даст этого сделать совесть. Да и невозможно это: район сложный, заходить необходимо меж высоких гольцов, а оборудования практически нет.

Закрыв свой кабинет, Кузькин неспешно удалился, радуясь тому, что сумасшедший «новый русский» оставил его в покое. До пенсии оставалось всего два года – не хотелось бы нарываться на неприятности. Он не знал, что Кошкин, доложив о сложившейся ситуации по телефону, получил новые инструкции. Согласно им, он, не жалея сил и денег, нанял в кратчайший срок шестерых местных охотников. На ночь в аэропорту не оставалось никого, кроме сторожа в караульной будке. Но бравый охранник был в приятельских отношениях с зеленым змием и, когда отчаянный торг дошел до трехсот семидесяти бутылок, не устоял. В двух магазинах, лишившихся своих запасов водки, к Олегу отнеслись как к богу, завистливым взглядом провожая нанятую машину. Судя по всему, где-то намечался отменный праздник.

Кузькин, ужиная в домашней обстановке, не видел, как вдоль полосы зажигаются расставленные бочки с соляркой. Он не услышал и хлопков дробовиков, выпускающих в небо разноцветные ракеты. Начальник подскочил только после того, как на столе мелко зазвенела посуда. Выглянув в окно, он с изумлением проследил, как на полосу его закрытого аэропорта уверенно заходит огромный десантный самолет.

Спешно напялив одежду, Кузькин выскочил на улицу, помчался в сторону здания аэровокзала, радуясь, что живет так близко от места работы. Запыхавшись до острой боли в подреберье, он быстро добрался к цели, рванул дверь караульной будки. Внутри было очень весело. Совершенно невменяемый сторож разлегся прямо на полу, в исполинской россыпи водочных бутылок. Он пьяно улыбался, уставившись в потолок. При одном взгляде на его глаза вспоминалось слово «нирвана». Досадливо взвыв, начальник бросился дальше.

То, что сейчас происходило на полосе, более всего напоминало съемки очередной серии «Звездных войн». Вокруг самолета было светло, как в солнечный полдень, от мощных переносных прожекторов. Шустрые новенькие автокары вытаскивали из его брюха какие-то громоздкие ящики. Десятки людей в строгих синих комбинезонах суетились вокруг, расставляя антенны и какое-то оборудование, соединяли все это толстыми кабелями. Возле здания аэропорта настороженно замерла приплюснутая гусеничная машина, явно боевого назначения, на ее броне сидело несколько человек, облаченных в странные черные скафандры со сферическими шлемами. В руках они сжимали диковинное оружие огромных размеров. Рядом с легким танком, облепленным чудными космонавтами, с самым невозмутимым видом стояли несколько местных охотников с двустволками за плечами. И тут, чуть в стороне, Кузькин увидел проклятого «нового русского» – тот разговаривал с каким-то плечистым мужиком в черном комбинезоне.

Чуть не лопаясь от возмущения, начальник подскочил к наглецу:

– Вы!!! Вы за это у меня ответите! Я немедленно вызываю милицию! Понятно?! Это безобразие так не оставят, вы еще поплачете! Кто вам разрешил посадку?!

Повернувшись к собеседнику, Олег невозмутимо пояснил:

– Это местный начальник – Кузькин.

– Привет, бацилла тифозная! – радостно осклабился здоровяк. – Меня все называют запросто – Клещ! Имя мое тебе вовсе ни к чему, так что будем считать приятное знакомство состоявшимся.

– Да по какому праву! Да я…

Клещ хладнокровно схватил опешившего начальника за воротник, легко поднял вверх, удерживая левой рукой. Покачав головой, неласково заявил: