Счастливчик Сандерс - Николаев Андрей

Сандерс осторожно подошел к неподвижному телу, ткнул шокером, который остался у него, затем присел и перевернул его лицом вверх.

Может быть, он подсознательно ожидал увидеть кошмарную морду, наподобие тех образин, что встретились им с Полубоем в тоннелях под Хлайбом, однако у противника было обычное человеческое лицо. Оно бледнело на глазах, и смерть расслабляла скрученные ненавистью лицевые мышцы, делая его похожим на тысячи других лиц. Одежда была такая же, как и на остальных, только на плече была нашита светоотражающая полоска.

Сандерс осмотрел тех, кого успел достать лучом, и обнаружил такие же нашивки. Было похоже, что в иерархии секты они занимали определенное положение – об этом свидетельствовали и шокеры, которых не было у остальных нападавших.

Сколько их было впереди – не имело значения. Он уже понял, что договориться с одурманенными или просто сошедшими с ума людьми не удастся. Отыскать Абигайль и валить с этой планеты к чертовой матери – вот основная задача, а времени до того момента, когда следует подать сигнал на «Каракатицу», оставалось все меньше.

Тоннель уходил вниз, и Сандерс, закинув за спину лучевик, взял плазмобой на изготовку и быстрым шагом двинулся вперед. Он решил: чем следовать основному тоннелю, лучше попытаться идти на юг, в сторону горной гряды, куда, по словам Бекрана, вел подземный ход. Основной тоннель явно был предназначен для передвижения каких-то механизмов – настолько был широк, так что скорее всего он вел к складам и ангарам. А центры управления располагались где-то в стороне и скорее всего ближе к геометрическому центру всего комплекса.

Несколько раз его принимались преследовать, и тогда Сандерс останавливался и несколькими ударами плазмы раскалял пол тоннеля до состояния лавы. Сектанты выли и бесновались, отделенные от него зыбким маревом и багровой массой расплавленного камня, а он спешил дальше, предоставляя им оставаться на месте, кончать жизнь самоубийством в стремлении настигнуть его или искать обходные пути.

Через несколько часов блужданий, когда он уже ощущал некоторую усталость, тоннель принял совсем уже облагороженный вид – стены покрывал слой бетона, а плоские светильники на потолке показались ему после часов, проведенных во мраке, ослепительными. Из круглого зала, куда он попал, веером расходились боковые ходы, а перед ним, влитый в стену, замыкал главный проход массивный металлический щит. Подобие таких Сандерс видел в подземных бункерах Главного командования планетарной обороны тирании Эстренна, когда вызволял оттуда шифровальщика штаба, завербованного Бюро. Коды и шифры, подобранные специалистами Конторы, тогда помогли ему проникнуть внутрь, но здесь и намека не было на электронные замки – глухая стена металла, уходящая в базальт. И все…

Сандерс отложил плазмобой и встал напротив щита, подняв к плечу лучевик. Он не собирался выжигать кусок двери, ему важно было сделать небольшое отверстие.

Металл вспыхнул и задымился под ослепительной точкой. С тревогой поглядывая на индикатор батареи, Сандерс миллиметр за миллиметром углублял отверстие. Наконец, решив, что достаточно, он отцепил флягу и плеснул на раскаленный участок. Полетели брызги, ударила струя пара. Сандерс поморщился – воды оставалось немного, а сколько еще блуждать под землей, неизвестно, – однако, подождав, плеснул снова. Он истратил почти всю воду, но не сидеть же здесь и не ждать, пока металл остынет естественным путем.

Воткнув в отверстие два мини-заряда, Сандерс отбежал в один из боковых ходов и, прижавшись к стене, нажал кнопку дистанционного пульта.

Тугая волна ударила в лицо, от гулкого взрыва, отраженного стенами, заложило уши.

Щит остался на месте, слегка вогнутый внутрь, однако там, куда Сандерс заложил заряды, зияла рваными краями круглая дыра, вполне достаточная, чтобы сквозь нее можно было протиснуться.

Просканировав пространство за щитом, Сандерс, цепляясь одеждой и обжигаясь о края, протиснулся внутрь.

Шаги гулко отдавались под бетонными сводами. Камер слежения Сандерс не обнаружил, как и ни одной живой души впереди. Видимо, тем, кто жил в пещерах, вход сюда был запрещен, а судя по чистоте и отсутствию разрушений, русский спецназ сюда не добрался. Обследовав несколько пустых помещений, в которых, похоже, было устроено что-то вроде кают с двухъярусными койками, Сандерс наткнулся на лабораторию. Ни документов, ни компьютеров обнаружить не удалось, и он, встав в дверях, шарахнул по оборудованию из плазмобоя и побежал дальше. Похоже, он был один в этих подземельях. Если обитатели ринулись преследовать русских после их нападения, то скорее всего никто и не вернется – что такое залп главного калибра корабля класса эсминец, Сандерс хорошо представлял, как и тактику отхода спецподразделений: привязка к местности, затягивание противника в условленный квадрат, после чего десант отрывается, а с орбиты бьют, не жалея артиллерийских установок. Последствия удара он видел своими глазами.

Сандерс перешел на шаг – тоннель кончился, и то, что было впереди, было ему хорошо знакомо – в памяти сохранились мозаичные полы в золотых и серебряных блестках, витые колонны, подпирающие высокий свод, стрельчатые окна, заложенные серым камнем, и огромные, почти прогоревшие свечи по стенам.

– Что и требовалось доказать, – пробормотал Сандерс, поводя стволом плазмобоя.

Он был готов выпустить заряд плазмы в любую тень – слишком сильное воспоминание осталось у него после того, как неведомое существо одним видом превратило их с Полубоем и Лив Уилер в послушных рабов. А стоило ему заговорить, и Сандерс был готов по одному слову покончить жизнь самоубийством, лишь бы хозяин соизволил обратить на него внимание.

Ну, точно. Вот из такой двери на них кинулись тролли, когда риталусы отвлекли того фиолетового, а вот из такой же, высокой, резной, он и показался…

Сандерс направился к двери, держа оружие на изготовку. Створки разлетелись от удара, и он ворвался внутрь, готовый стрелять во все, что движется. Стрелять, однако, не пришлось. Здесь, если только Сандерс что-то понимал, был пункт дальней связи, причем оснащенный самым современным оборудованием. Это уже было кое-что… Подключив питание, он вывел на экран параметры последних сеансов связи, нахмурился, открыл еще несколько файлов, дал на экран развертку и подключил карманный компьютер, скачивая данные. Большинство сеансов связи имели очень интересные установочные координаты – за переделами Келлингова меридиана в одном из скоплений малых планет, настолько крупном, что оно было отмечено на большинстве звездных карт. Пока компьютер качал данные, Сандерс заметил на стене голографическую схему. Несколько секунд он присматривался к ней, пока не понял, что это план катакомб, прорытых в Двух Скунсах, и ответвления, выходящего в горную гряду. Судя по карте, в этом зале пещеры заканчивались, а отсюда вели несколько выходов к поверхности.

Пискнул компьютер, докладывая, что запись закончена. Сандерс, спрятав его в карман, не жалея плазмы, ударил по аппаратуре плазменным импульсом и, спасаясь от жара, выскочил за дверь.

Оставалось проверить один тоннель, который он приметил на схеме, и можно было со спокойной совестью выбираться на поверхность.

Сандерс обнаружил то, за чем полез в катакомбы, в крохотной камере, отделенной от коридора стальной дверью с зарешеченным окном. Заглянув в него, он не сразу увидел в углу существо, сжавшееся в комок и с ужасом глядевшее на него сквозь спутанные волосы. Сандерс аккуратно выжег замок, распахнул дверь и вошел, по-хозяйски оглядываясь. Все, как положено в одиночке: койка, поднятая и прикрепленная в дневное время к стене, отхожее ведро в углу, голые стены и голый пол.

Дрожь ужаса колотила забившегося в угол человека так, что Сандерс явственно слышал стук зубов.

– Агент Клейн? – спросил он, присаживаясь на корточки. – Я за вами. Извините, что задержался.

Болотце было мелкое, заросшее травой и к тому же изрядно попахивало, но ничего другого сейчас обнаружить не удалось бы, да накопившаяся усталость навалилась на плечи неподъемным грузом.

Сандерс положил на землю лучевик и плазмобой и блаженно растянулся на траве. Мисс Клейн, хмуро оглядевшись, присела рядом.

Два часа назад он вколол ей вторую ампулу амфимина – на входе в хвойный лес, и сейчас она держалась молодцом. Не то что когда он нашел ее.

В первые мгновения, когда в камере он присел рядом и окликнул ее, она сжалась и отпрянула, но, видимо, его голос пробился сквозь страх, и, исподлобья взглянув на Сандерса, мисс Клейн вдруг бросилась ему на шею:

– Ричард!

Осторожно похлопав ее по спине и мимоходом удивившись, как она отощала за эти две недели, Сандерс невесело усмехнулся. Уже ради того, чтобы услышать, как мисс Клейн называет его по имени, следовало лезть в логово «Божественного откровения».