Ловцы удачи - Пехов Алексей Юрьевич

— Все в порядке! — сказал я технику, завершив проверку систем.

— Удачи, — пожелал он нам, спрыгнул с крыла на землю, и я направил стреколет к выходу из ангара.

Дождь усилился. Вымокшие фэйри на дальнем конце полосы погасили красные огни на крылышках и зажгли зеленые. Я освободил цепи демона, и «Носорог» с низким воем рванул вперед, все больше и больше набирая скорость.

Тулл действительно не поскупился, демон был что надо, и уже на середине полосы я потянул жезл на себя, заставляя стреколет оторваться от земли. Дождь падал на стекла, водяные капли тут же сносило ветром. Я еще немного прибавил скорости, обернулся, замечая, как Логово уходит вниз и назад.

— Показания?

— В норме! — гулким басом ответил Ог. — Демон работает как часы.

«Носорог», по первому впечатлению, был немного тяжеловат и реагировал на команды не слишком охотно. Прежде чем лечь на курс, я заложил вираж и прошел над бухтой Сан-Винсенте, портовыми районами и жилыми окраинами, постепенно наращивая высоту.

Внизу все было серым, дождливым, затем на миг скрылось в низкой дымке, вновь появилось и наконец, окончательно исчезло, как только мы ушли в облака…

Мы летели уже несколько часов, и погода вокруг нас стремительно ухудшалась, превращая мир в подобие Изнанки. Во всяком случае, именно так та, по моему мнению, должна была выглядеть. Бледный свет, серые, синие, пурпурные, лиловые и черные тяжи циклопических туч, висящих в небе, — точно горы, готовые в любой момент сдвинуться, врезаться друг в друга и раздавить наш стреколет, как букашку.

Мы шли по «потолку», почти на самом пределе, выше уже не позволяла мощность демона, но все равно вокруг нас бушевало ненастье. В кабине, несмотря на нагревающий артефакт-уголек, было прохладно, а дышать приходилось через висящий у лица воздушный пузырь. Мне не один раз случалось летать в грозу, но в тропическом крае все было не так, как на материке.

Первые слова после того, как стреколет лег на курс, Ог произнес, только когда мы отмахали половину пути. Он повернулся ко мне, крикнув:

— Показания мощности падают!

— Насколько сильно?

— Достаточно, чтобы демон выбился из сил. Надо снижаться!

— В грозовой фронт?

— У нас нет выбора.

Здесь штурман был прав. Даже самая страшная гроза оставляет больше шансов, чем выгоревшие Печати.

Я направил стреколет на снижение, и почти сразу же разные оттенки красок неба пропали и мы оказались в сумеречной мгле. На стеклах, бортах и крыльях появлялась влага, которая тут же превращалась в тонкую корочку льда. Ог потянул рычаг, открывая отсек в днище и выпуская на свободу волшебные огоньки. Они облепили стреколет и стали стапливать образовывающийся лед.

Я продолжил снижение сквозь ватный сумрак и тучи и выровнял машину на высоте полутора миль от земли. Здесь шел сильный тропический ливень, заливающий стекла потоками воды.

Ветер выл снаружи, и его сила была такой, что заставляла тяжелый стреколет вздрагивать. Я удерживал «Носорог» на прежнем курсе, ожидая, когда демон наберется сил и мы вновь сможем начать подъем.

Орк между тем колдовал над своей доской, пытаясь найти оптимальный маршрут в сплошной облачности.

Близко-близко сверкнула молния. Громыхнул гром. Впереди, в огромной лилово-черной туче, вскипело небесное пламя — череда быстрых, беззвучных алых вспышек. Мы нырнули в нее под рев разрастающегося урагана, и спустя несколько секунд нашим глазам открылось невероятное зрелище.

Прямо перед нами висела черная, сотканная из ветра воронка смерча, хвост которого уходил к океану. Вдоль ее вращающегося бока с большим креном несся белоснежный, сияющий светом клипер. Его пушечные порты были распахнуты, орудийная башня на юте повернута, в кормовой надстройке зияла дыра.

По резким, хищным контурам я узнал «Гром», которым командует капитан Север.

Он шел ниже нас, боролся со стихией, двигаясь едва ли не впритирку с воронкой циклона. Внезапно его правый борт сверкнул огнем, орудия ударили куда-то в облака, по только им видимой цели, через секунду выстрелила трехствольная пушка, и три сверкающих ядра канули в неизвестность.

Медальон у меня на груди обожгло холодом.

Из дымки, точно тяжелая черепаха или большой жук-скарабей, выполз черный корабль, борта которого были усеяны шипами. На его палубе, несмотря на дождь, бушевало пламя. У меня даже зубы заныли, когда я его увидел.