Делирий - Головачев Василий

Изредка здесь появлялись и другие Поводыри, родичи Фирдоуси, с которыми он любил вести длинные философские беседы. С одной стороны, Поводыри не жаловали эти занудные посиделки в стиле «наставник — ученик», с другой — они не могли отказаться, так как приглашение означало нечто вроде поощрения, которое надо было принимать в исключительной мере подобострастно.

Утром по местному времени в гости к «знаменитому дирижёру» заявился Кочевник, отвечающий за систему контроля России.

До этого момента Фирдоуси почти не встречался со своим коллегой в приватной обстановке, и Фурсенюк принял приглашение с изрядной долей настороженности. Оно могло означать что угодно, от похвалы до разноса, хотя причин для последнего Кочевник не видел. Если не считать провала с Феллером, контакт которого с русским экзором закончился ликвидацией американца и бегством русского.

Дворец Умаг, построенный в псевдоготическом стиле на высоком морском берегу посреди соснового бора, был оборудован стационарным В-порталом, поэтому Кочевник прибыл сюда практически незаметно для окружающих.

Впрочем, обслуживали поместье рефаимы, искусственные существа, а не живые люди, а они видели только то, что разрешал им видеть хозяин.

Встретились Поводыри в гостевом зале дворца, представлявшем собой копию императорских палат Высших Приёмов на родной планете рептилоидной расы. Это копирование ярче всего подчёркивало амбиции Фирдоуси, мечтавшего возглавить Галактическую Ассоциацию, однако об этом Поводыри между собой не разговаривали. Каждый из них также видел себя в воображении главным контролёром, пусть и не Галактики, а хотя бы одной разумной системы — Земли. И при этом все они были рабами: Главного Контролёра, ведущих структур, своих страстей, — представляя, по сути, такое же с т а д о, каким они видели земное человечество. Как известно, раб одного хозяина является хозяином другого, овца в одном стаде может быть пастухом другого. Таковой была структура всей Галактической Ассоциации, которая контролировала всех своих вассалов миллионами различных способов. Поводыри были на самом деле невольниками, хотя и не осознавали этого. Вся история возникновения и падения цивилизаций на Земле так или иначе иллюстрировала непрерывную войну Поводырей меж собой, а их мечта завладеть «высшим троном власти» — на Земле ли, на других мирах, в Галактике, лишь подчёркивала сатанинскую сущность данного вида разума.

Впрочем, истинно разумом систему АПГ назвать было трудно. Но она существовала, действовала, находила своих сторонников, и лишь сдерживающая сила иных этических систем, образующих противоположную по сути миропонимания структуру, которую люди не преминули бы назвать божественной, не позволяла АПГ распространить свою власть на всю Галактику.

Они встретились в центре зала, организованного примерно как центральный неф собора Парижской Богоматери, но без христианизированного убранства и символики. Всё в этом зале было вытянуто вверх, изгибчиво, стрельчато, гипертрофированно, увеличено до гротеска, отчего сразу становилось понятно — откуда на Земле возникла рептилоподобная готика.

Фирдоуси давно сбросил человеческий облик, на нём был отливающий шёлковой зеленью халат, скрывающий фигуру. Рядом с ним висел в воздухе настоящий унц — автоматический защитник, какими пользовались Поводыри.

Кочевник тоже выключил маскер, перестав быть Фурсенюком, и теперь в зале смотрели друг на друга не люди, а существа с удлинёнными головами, узкими глазами, длинными узкими губами (хотя у Кочевника эти рептилоидные признаки были сглажены) и человекоподобными туловищами, имеющими чуть иные пропорции, которые в равной степени можно было принять и за уродство, и за торжество «змеиных» гармоний.

— Приветствую вас, Владыка, — склонил голову Кочевник.

Пользоваться унцем он не имел права, и это уязвляло.

— Благодарю, что согласились прийти, экселенц, — ответил тот; заговорили оба не на галактическом эсперанто, а на арабоне — языке рептилоидов. — Хотелось бы побеседовать с вами с глазу на глаз. Что предпочитаете пить?

На Земле Поводыри и их слуги предпочитали пить земной алкоголь, особенно ценился российский под названием «водка», но Кочевник, зная пристрастия Владыки, попросил:

— Сурью, если можно.

Сурья представляла собой особый нектар, распространённый в галактических мирах, населённых рептилоидной расой, и производилась она из медоносных водорослей, подкрыльев насекомых под названием саранчол и особой гигантской тли амерской, придающей напитку бордово-фиолетовый цвет.

В зал вошла девушка-рефаим, очень красивая по рептилоидным меркам, стройная, гибкая, тонкорукая, тонкобёдрая, с широкими плечами. Впереди себя она толкала висящий в воздухе поднос.

— Окунёмся? — предложил хозяин.

— С удовольствием, — согласился гость.

Они прошли на «мокрую» половину зала, которую занимал бассейн.

Рептилоидным созданиям вода была нужна больше, нежели человеческим существам, поэтому они чаще пользовались водными процедурами, а отдыхать предпочитали вблизи от водных бассейнов, на берегу озёр и морей. Отчасти этим можно было объяснить и тягу их потомков к поселению на островах и на побережьях океанов, и приобретение ими роскошных яхт.

Недаром древний рептильный символ — дракон — встречается чаще именно у народов, основанных гибридным потомством «пришельцев со звёзд». А то обстоятельство, что главные земные носители этого символа — китайцы — населяют сушу в Юго-Восточной Азии, не являлось исключением из правил. Китайцы были потомками красной лемуридной расы и рептилий со звёзд, переселившихся с утонувшего материка My на евразийский континент. Китаем правили императоры, воспевающие своё родство со «змеиными богами». Впрочем, не только они могли похвастаться родством с драконами. Древние цари Мидии, располагавшейся на территории современного Ирака, тоже носили титул «потомков драконов».

Фирдоуси снял халат, без плеска погрузился в прозрачную тёплую воду.

Кочевник сделал то же самое.

Поднос с напитками подплыл к ним.

Владыка махнул длинными пальцами, отсылая слугу.

— Я читал ваш отчёт, Сишхиссур-фушш-эр-бен. — Истинное имя Кочевника хозяин поместья произнёс речитативом, не сбившись ни разу. — Хороший отчёт, хорошая работа, есть успехи.

— Благодарю, — поднял над собой соединённые ладони Кочевник. — К сожалению, есть и неудачи. Закодировать удаётся не всех, кто нам нужен для успехов дела.

— Тут вы правы, экселенц. Наши психотехнологии не слишком эффективны и не вызывают нужных изменений в психике россиян. Абсолютному программированию поддаются только слабые натуры или больные люди.

— Приходится действовать многоступенчато.

— Согласен, это удлиняет процесс, но мы никуда не торопимся. Наши протеже на кресла императоров и президентов должны быть полностью управляемы и послушны.

— Для чего им с детства внушается привязка к деньгам и власти.

Фирдоуси поднял вверх узкий длинный бокал с напитком.

Кочевник поднял свой.

— За нашу победу!

Глоток сурьи огненным клубком прокатился по пищеводу. Ударило в голову. Свет на мгновение померк.

— Наша цель — создание глобальной системы Управления, — донёсся трескучий голос Генерального Поводыря, — возглавляемой мировым правительством и центральным банком. Чипизация населения Земли уже началась, ждать осталось недолго.

— Да! — воскликнул Кочевник, борясь с какой-то тёмной струёй в сознании, ломающей волю и буквально вопящей: не пей! Не пей! Не пей!

Второй глоток сурьи он сделать так и не решился.

— А теперь поговорим о деталях, — будничным тоном сказал Фирдоуси, вылезая из воды.

Кочевник последовал за ним, пребывая в некоторой эйфорической задумчивости.

Сели на диванчики с гнутыми спинками, поддерживающими позвоночник.

Девушка-рефаим принесла ещё один поднос, заставленный судками с лакомствами, употребляемыми на родине рептилоидов. В основном это были засахаренные или сваренные в меду жуки и личинки водных созданий, а также запечённые в муке стебли и корни эфироносных растений, полые черви с ликёром внутри и зефир из афганопли.

Владыка допил сурью, которая не действовала на него так сильно, как на соплеменника, подал пример, захрустев корешками наркисса.

— Несмотря на положительные результаты, — сказал он, — вы не смогли добиться главного в России. Если в Америке и Европе население уже не реагирует на нормальные фильмы с нормальными человеческими героями, то в России это явление ещё не умерло.

— Мы стараемся, Владыка. Молодёжь России всё чаще реагирует на зомбирующие программы, в том числе на воспетую нами в разных фильмах, пример — сага «Сумерки», любовь вампира и девочки. Да и появляются другие нужные нам фильмы, где героями являются не люди. Просто нам нужно время.