Катастрофа - Тармашев Сергей

— Действуйте, сенатор, у нас мало времени, — Президент выключил связь и тут же вызвал референта: — Помощник Латто, через полчаса организуйте мне встречу с астронавтами челноков. Соберите в зале заседаний абсолютно всех.

— Слушаюсь, господин Президент.

Тяжелый турболет мягко оторвался от бетонного покрытия аэродрома и направился к границе защитного купола. Командир Нолл перевел двигатели в режим повышенной мощности. Сейчас диспетчер ровно на сорок секунд снимет защитное поле, и в тишину и спокойствие внутреннего пространства аэродрома ворвется бушующий за периметром ураган.

— Билл?

— Метеорологи рекомендуют четырнадцатый коридор, через пятнадцать секунд там будет спокойнее всего, — немедленно отозвался рослый летчик с нашивками штурмана дальней авиации.

Командир турболета Джим Нолл немного недолюбливал своего темнокожего штурмана. Билл был крайне немногословен, вытянуть из него нечто, кроме служебных докладов и отчетов, было практически невозможно, вследствие чего многочасовые полеты проходили в молчании и скуке. Джим уже давно бы сделал все, чтобы сменить напарника, но лучшего штурмана найти будет просто невозможно, Билл обладал просто фантастическим чувством пространства и мог летать без карт, спутников и прочей навигации там, где побывал всего лишь раз. Только этот штурман мог подойти такому виртуозу полета, каким являлся Нолл. Их экипаж по праву считался непревзойденным по мастерству и выполнял только самые сложные задания. Как раз сейчас был именно такой исключительный случай.

— Командир Нолл, дистанция до стенки девятьсот метров, — раздался в наушниках голос диспетчера. — Отключение защитного поля через десять секунд.

Джим вывел турболет на курс и приготовился отразить натиск урагана.

— До отключения пять секунд. Три. Две. Одна. Отключение! Воздушная масса свирепо ударила по летящей машине. В эти секунды все зависело только от мастерства пилота, летать в шторм отваживались лишь очень немногие летчики, малейшая ошибка тут стоила жизни — ураганный ветер не знал жалости. Джим привычно удержал турболет на курсе, безошибочно корректируя двигателями давление разнонаправленных воздушных потоков, и включил форсаж. Серебряная сигара турболета рванулась ввысь, стальной иглой протыкая штормовой фронт.

— Командир Нолл, мое восхищение вашим мастерством! Время без купола шесть секунд ровно. Чистого неба и мягких посадок, — диспетчер отключился.

Сдавленный перегрузками штурман молча показал большой палец, и Джим довольно улыбнулся. Новый рекорд авиации! Аэродром находился без купола всего шесть секунд.

Чем меньше времени без защиты, тем меньше сил и средств будет затрачено дезактивационными командами на ликвидацию заражения, принесенного ураганом внутрь периметра. Среди асов дальней авиации, имевших допуск на штормовые полеты, шло негласное соревнование по снижению этого интервала. Руководство всячески поощряло эту традицию, после каждого открытия купола в шторм, выкладывая в информационную сеть данные о личности пилота, установленной им продолжительности времени без купола, и количестве средств и ресурсов, сбереженных летчиком, которые в противном случае требовалось затратить на дезактивацию открывавшегося сектора аэродрома.

Уже через пять минут весь Ромб будет знать о том, что непревзойденный Джим Нолл побил свой собственный рекорд. Нолл представил, как по возвращении посадит на колени маленькую Саманту, и будет рассказывать ей о полете. Любопытные глазенки вспыхнут, и дочурка будет сидеть, смешно раскрыв ротик, боясь пошевелиться, чтобы не пропустить ни одного слова. На следующий день в школе Саманта будет самым популярным человеком среди сверстников. Преподаватели частенько жаловались, что после полетов отца чуть ли не вся школа сбегалась послушать красочные пересказы Саманты, из-за чего уроки иногда начинались с некоторым опозданием. Еще бы, профессия летчика дальней авиацией была мечтой любого ребенка и успешно конкурировала в рейтингах с астронавтикой и добычей гифтония. Жена, неоднократно говорившая, что дочь не лишена литературного дара, всячески пыталась его развивать, планируя успешную карьеру дочери в журналистике, но маленькая Саманта в свои двенадцать лет хотела, естественно, быть только летчиком, как ее героический отец. Мысли о семье привели Нолла в настолько великолепное расположение духа, что он решил предпринять одну из редчайших попыток разговорить штурмана, как всегда больше похожего на человека замороженного, чем живого, как только закончатся перегрузки.

Турболет вырвался из цепких объятий земной гравитации, и невесомость вступила в свои права.

— Ввожу расчет курса, — временно разморозился Билл. — Тридцать минут до границы зоны штормов, дальнейший маршрут проложен в атмосфере согласно указаниям руководства. По данным Орбиты по всей протяженности штиль, расчетное время полета три часа, — штурман закончил доклад и снова замерз.

Нолл кивнул и занялся уточнением поступивших на экран данных. Полет обещает быть интересным, давненько не приходилось летать в атмосфере столь длительное время. Баллистическая траектория была намного быстрее и экономичнее, однако на этот раз их задача была особенная, и указания начальства были предельно четкими: скорость, перегрузки, атмосферное давление и время полета не должны выходить за рамки рекомендованных врачами величин. Пассажирское отделение турболета было заполнено множеством медицинского оборудования, предназначенного только для одного — искусственно поддерживать жизнь единственного пассажира, знаменитого гражданина Ноффа.

Светило современной науки, кумир миллионов, один из наиболее мощных двигателей прогресса, Главный Инженер Нофф практически ценой своей жизни спас от гибели гифтониевую шахту со всем персоналом и теперь счет его жизни шел на часы. Вот уже пятнадцать дней жители Ромба Луны и Орбиты с волнением следили за состоянием здоровья выдающегося ученого. Сам Президент Дафф лично встретился с астронавтами и попросил добровольцев для выполнения сверхважной и сверхопасной миссии, подобной которой еще ни разу не осуществлялось в истории астронавтики. Гражданин Нофф срочно нуждался в медицинской помощи Роса. Посадка челнока в условиях пика сезона штормов производилась впервые, это был неслыханный риск, аналитические системы выдавали расчет-прогноз на успешную посадку один к девятьсот двадцати восьми! Но в случае успеха это был бы грандиозный подвиг астропилотажной группы. Говорят, добровольцев оказалось настолько много, что руководителю полетов пришлось туго в процессе принятия решения. Двадцать восемь миллионов пар глаз, затаив дыхание, следили за беспрецедентным спуском. За пятнадцать минут снижения челнок был на грани гибели семнадцать раз, но экипаж командира Гурра совершил чудо и обеспечил себе высшие рейтинги и место в истории. Главный Инженер Нофф был доставлен на Землю, и сейчас лучший пилот дальней авиации стремительно вел могучую машину к Росу, спасая жизнь великому ученому. Это было очень почетное и важное задание. При мысли о завтрашнем немыслимом скачке рейтинга Джима распирала гордость. Главное, чтобы эти кроты из Роса не подвели. Он посмотрел на штурмана: