Ловцы удачи - Пехов Алексей Юрьевич

Как раз такие, как мы.

Безумный план — пролететь над жерлом вулкана — предложил Буваллон. Такой маневр поможет нам сократить путь, благо правилами это не запрещено.

— Пора! — сказал мне Ог.

Я заложил вираж, и пару секунд мы двигались параллельно клубам пепла, которые выплевывала гора, а затем нырнули в них.

И наступила тьма. Ее разгонял лишь тусклый свет, который излучали зеркало каббалистической доски, мой навигационный шар и несколько ламп накаливания на приборной доске.

Я ощутил себя как в тот миг, когда оказался в Черной воронке, среди туч и непогоды, — полная дезориентация. Оставалось лишь верить жемчужной нитке курса, мигающей в сердце волшебного шара.

«Чаровницу» болтало и кидало из стороны в сторону. Мы то поднимались на два десятка ярдов, то внезапно проваливались на все тридцать. Воздух визжал, стонал и грохотал, по корпусу шла непрерывная бомбардировка мелкими песчинками. Трижды нас довольно ощутимо тряхнуло, один раз все приборы замерцали, словно собираясь погаснуть, но, слава Небу, этого не произошло, и мы продолжали держаться в воздухе.

Стреколет стал точно перепивший гном — упрямым и совершенно неуправляемым. Мы с Огом вцепились в жезлы, помогая друг другу удерживать курс.

— Правее и на четверть выше! — крикнул я ему и перевел дух, когда «Чаровница», будто комета с тянущимся за ней пепельным шлейфом, вылетела из сизого облака прямо за хвостом белоснежного «Молота глубин» Наивы.

— Четвертое место! — заорал Ог, потрясая кулаком. — Мы выбились на четвертое место!

Но мне было не до ликования — трасса уходила вниз, к острым камням и начинающемуся за ними потоку раскаленной магмы. В стреколете сразу же стало жарко от дыхания бездны. Вокруг, воя и хохоча, летали огненные духи, расшвыривая искры, а с неба метеорами падали лавовые бомбы в широченную реку пламени, которая лишь через десять миль делала резкий поворот и лениво стекала в океан, порождая бесконечные клубы раскаленного пара.

Ворота контрольной точки висели сразу за островом, и, когда мы прошли их, я вздохнул с облегчением, а Ог, помедлив, открыл колпак кабины, впуская в нее свежий океанский воздух.

Обернувшись ко мне, он улыбнулся и поднял большой палец.

— Хорошая работа, Лас! Веди нас домой.

Наива оказалась отличной летуньей, настоящим ловцом удачи. Мы шли в миле над океаном, и ее белый стреколет находился в ста ярдах от нас, как раз по центру моего прицела. До кораллового атолла, где разрешено проводить воздушные бои, было всего ничего.

— Будешь стрелять? — спросил у меня Ог.

— По ней — нет.

Он усмехнулся:

— Тогда придумай, как ее обогнать и не получить от девчонки очередь огнепчел.

— Уйду вверх. Спрячусь в облаках.

— Они редкие и довольно высоко. Мы можем потерять нашу позицию при наборе высоты.

— Доверься мне.

Он пожал плечами:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. На кону полторы тысячи, Лас.

Когда он отвернулся, я лишь покачал головой. Полторы тысячи. Всего полторы. Наверное, моя кузина, узнай о том, что мне требуется такая мелочь, хорошо бы посмеялась. Она бы назвала меня нищим, что недалеко от истины, во всяком случае, в реалиях моей семьи.

Но, если честно, я был рад, что смог понять ценность денег. Хотя бы сейчас. Пускай для этого мне и пришлось в корне изменить свою жизнь.

— Минута до атолла! — предупредил Ог.

Я обернулся, отмечая, что «Стилет» Грюка ускорился и «Месяц» волкодлака пытается занять выгодную для атаки позицию.

— Ухожу вверх!

Резкий, очень крутой набор высоты заставил стреколет взмыть к облакам.

Оказавшись возле границы облачности, я поставил «Чаровницу» с таким расчетом, чтобы идти в самом нижнем слое, сквозь который пусть и плохо, но были видны металлические искорки стреколетов противников.

— Мы потеряли две позиции! Что дальше?

— Ждать.

— Чего?!

— У Грюка «Стилет». А у «Стилета» счетверенные пчелометы! Хуже него только «Развратник» на хвосте. Кобольд первым же залпом превратит нас в корм для рыб. Предпочитаю тактику, а не пустую стрельбу. Доверься мне.

Внизу черной тенью под бирюзовой поверхностью воды протянулся коралловый риф — бесконечное множество костей океана, среди которых протекала жизнь тысяч рыб, а над ними кипела широкая белая полоса разбивающихся об острый гребень волн.

— Началось, — проворчал Ог.